Автор: Deastar.
Переводчик: мну =)
Беты: Шелиден (6-12 главы), Улитыч (4-5 главы)
Пейринг: Kirk/Spock
Рейтинг: R (не за секс)
Предупреждения: Упоминание сексуального насилия над детьми.
Глава 4
Глава 4
Когда бета-смена Джима проходит на мостике, он обедает со Стореком в столовой. В этом не особой необходимости, они так делают просто потому, что так получается само собой. Если Джим не может прийти, он просит Сулу или Чехова встретить Сторека вместо себя, чтобы у ребенка была хоть какая-то компания во время еды. А если Сторек не может прийти… Хотя такого еще не случалось, так что когда Джим приходит в столовую в обеденный перерыв смены бета и не находит там Сторека, он начинает немного волноваться.
Заметив знакомую кудрявую рыжеволосую голову, он подходит к столу, полному обедающих техников, похоже, вся их инженерная служба здесь собралась…. И они спорят, разумеется. На каждых двух техников, поставленных друг напротив друга на расстоянии предела слышимости, вы получите один хороший спор, иногда больше.
-Гайла! – зовет Джим, и она смотрит на него, улыбаясь.
-Чем могу помочь, Джим? В смысле… - она кусает губы, и Джим старается изо всех сил не умереть от мысли, что ему больше никогда не добраться до них.- Чем я могу помочь, капитан?
-Э… - Джим включает мозг обратно. – Ты не видела Сторека? Думал, мы пообедаем вместе, как обычно…
-Я видела его утром на нашем уроке ксенологии, с тех пор не знаю, где он, - говорит Гайла, слегка нахмурившись. – Что-то не так?
-Не думаю, он, наверное, просто делает домашние задания, слишком крутой для своего старика, ну, ты понимаешь, как это бывает. А что это за армия техников?
Скотти на дальнем конце стола широко улыбается и салютует ему стаканом чего-то лилового и светящегося, к чему Джим скорее всего не прикоснулся бы в столь ранний час.
-Сегодня мой день рождения, капитан!
-Черт меня подери, - смеется Джим. – С днем рождения, Скотти! Похоже, вы тут во всю отмечаете.
-Присоединяйтесь к нам, капитан! Останьтесь хотя бы на торт, - просит Гайла. – Я читала, что торт традиционно становится кульминацией празднования людьми дня рождения и не хотела бы, чтобы вы это пропустили.
-Он с ромом, - выразительно шепчет Джиму один из помощников Скотти. – Только тсс… Не говорите капитану Кирку.
Джим еще мгновение продолжает волноваться о Стореке, но честно говоря, мальчик не любитель компаний, и скорее всего просто решил, что не логично потворствовать людям в их странном социальном поведении. Это не значит, что он все так и оставит, Джим твердо решил не позволить ребенку превратиться в отшельника, и они поговорят об этом позже, но прямо сейчас беспокоиться не о чем.
-Не волнуйтесь, дамы и господа, - произносит Джим. – Ваш секрет в надежных руках. А теперь… Где там торт о котором я абсолютно ничего не слышал?
***
Это было в обед. Джим начинает по-настоящему волноваться, когда Спок вызывает его по коммуникатору после своей смены, чтобы спросить, не знает ли он, где находится Сторек, потому что тот не появился на ужине с первым офицером. Из-за сместившегося распорядка их смен Джим проводит час, делая вид, что поглощен заботами об их чрезвычайно скучной миссии и комфорте для пассажиров с Кависума, пока Спок не начинает спокойные расспросы о местонахождении Сторека.
-Докладывай, - кратко говорит Джим, широким шагом заходя в столовую, где Спок, Гайла и Чехов стоят в углу, о чем-то тихо переговариваются и выглядят обеспокоенными.
-Капитан, могу я поговорить с вами наедине? – спрашивает Спок, Джим кивает и делает знак следовать за ним.
-Боюсь, я неумышленно стал причиной исчезновения Сторека.
-Не называй это "исчезновением", Спок, - Джим вздрагивает.
-Какой бы термин мы не использовали, - нетерпеливо продолжает Спок. – становится ясно, что его нет на одном привычном месте, и думаю, в этом есть моя вина.
-Как ты можешь быть виноват в том, что мы не можем найти Сторека?
-Я предпринял попытку инициировать разговор, который вы посоветовали провести прошлым вечером, капитан.
-Про обидчиков.
-Да. Он был… неудачным.
Судя по выражению лица Спока, когда он произносит "неудачный", то еще преуменьшение.
-Что случилось?
-Я был вынужден столкнуться с тем, как мало в действительности я знал о жизни Сторека до разрушения Вулкана, - говорит Спок с затаенным напряжением в уголках глаз. – Сторек… Устранил мое неведение. Возможно, это напомнило ему о том, как мало ему хочется находиться в моем присутствии.
Джим долго и внимательно смотрит на него.
-Угу. Совсем никаких тайн. Я имею в виду, что быть туманнее у тебя не получилось бы, даже если бы ты постарался. Я еще услышу от тебя историю целиком, можешь поверить. Но прямо сейчас у меня в приоритетах найти ребенка.
-В моих также, - кивает Спок.
Как только они присоединяются к остальным, Джим спрашивает: "Где вы уже проверили?".
Чехов отвечает, загибая пальцы, пока перечисляет.
-На мостике, в конференц-зале, в столовых, комнатах отдыха, на обзорной палубе, в каюте коммандера Спока, в вашей, в моей, во всех каютах, экспериментальных лабораториях, лазарете… Думаю, это все.
-Спортзалы, вы проверили спортзалы?- спрашивает Джим, чувствуя горячую уверенность от правильного ответа, который готов появиться сам собой, но разочаровывается, едва Чехов кивает и говорит, что они проверили все рекреационные помещения, включая спортзалы и Сторека там нет.
-Я объявляю на корабле тревогу, - начинает Джим, но Спок его прерывает.
-Капитан, функционирование Энтерпрайз нельзя приостановить из-за одного ребенка. У нас нет доказательств того, что Сторек получил травму или сделал нечто более опасное, чем открыл новое удаленное место для выполнения домашних заданий.
Джиму совершенно не хочется признавать, что Спок прав, но он говорит: "Хорошо", выплевывая слово, будто не переносит его вкуса. Вместо этого он поворачивается к Гайле и Чехову.
-Найдите всех, кто, по-вашему, свободен и захочет помочь, и вызовите их. Мне нужны систематизированные поиски по всему кораблю, это значит, нужно перепроверить уже пройденные зоны, на случай, если он вернется.
Гайла и Чехов начинают вызывать своих друзей в качестве волонтеров, а Джим направляется к турболифту. Он все еще немного злится на Спока – они не говорят друг другу ни слова пока поднимаются на самую верхнюю палубу Энтерпрайз.
Следующие три часа проходят напряженно. Энтерпрайз большой корабль, в нем полно закутков и боковых коридоров, в которых мог бы уютно свернуться маленький мальчик со своим паддом… И полно опасного оборудования, которое маленький мальчик мог бы бездумно потрогать. Все больше и больше людей приходят на помощь в поисках, когда слух разносится по команде, но это все равно оказывается тратой времени с глупым стучанием во все долбаные двери, включением всего долбаного освещения и выкрикиванием имени Сторека в каждом долбаном коридоре.
-С ним все будет хорошо, - тихо говорит Ухура Кирку, кладя руку ему на плечо, когда он заканчивает прочесывать переговорную палубу. – На борту много мест, в которых нет коммуникационной системы. Он просто пока недоступен. Кто-нибудь его найдет.
Одна половина Кирка знает, что она права, но другая так же знает, что чем дольше они ищут мальчика, тем меньше вероятность того, что с ним все в порядке.
-На борту Энтерпрайз пятьсот человек, сэр, - говорит Сулу, пока они вдвоем ищут под консолями и между демонстрационными центрами в тактической комнате. – Кто-нибудь где-нибудь его найдет. Если честно, капитан, я сильно удивлен, что никто не видел, куда он пошел. Я имею в виду, он ведь пропал посреди смены бета, так, сэр? Везде должно было быть полно народу!
Кирк застывает на месте.
-Кроме инженерного, - он говорит. Боже, ему нравится это предчувствие.
-Что вы сказали, сэр?
-Люди должны были быть везде, кроме инженерного отсека, Сулу, - все более и более оживляясь, отвечает Джим. – День рождения Скотти, весь состав собрался в столовой: инженерная должно быть была совсем пустой. Сторек мог прийти туда посреди смены, и никто бы об этом не узнал.
Сулу, умница, не теряет времени, нажимает на коммуникатор и говорит Ухуре, координирующей все поиски, отправить кого-нибудь вниз в инженерный отсек и объясняет почему. Потом они с Джимом бегут к турболифту. Джим чувствует себя лучше, хотя инженерный отсек – это как раз то место на всем корабле, где Сторек скорее всего мог получить травму, но само знание того, где он и как туда попал, приносит огромное облегчение. Они встречают Спока на выходе из турболифта и обмениваются кивками. Гайле требуется всего десять минут, чтобы крикнуть откуда-то из-за модуля системы жизнеобеспечения: "Он здесь! Я нашла его! Я нашла Сторека, с ним все в порядке!".
Джим бежит и Спок присоединяется к нему не смотря на то, что нелогично бежать, когда Сторек уже найден и известно, что с ним не случилось никакой беды. Мальчик сидит рядом с нагревательной спиралью, вмонтированной в стену, низко на полу и в тени, так что не трудно поверить, что его могли тут просто не заметить.
-Не ругайте его сильно, капитан, коммандер, - говорит Гайла с широко раскрытыми глазами, но Джим ее игнорирует.
-Сторек, - начинает Джим суровым голосом. – Это твое первое и последнее предупреждение. Через десять секунд я обхвачу руками твое туловище в человеческом жесте облегчения и привязанности, пока ты не скажешь мне прекратить. Жест называется объятием. Это допустимо?
Сторек кивает и Джим без лишних размышлений сгребает мальчика в охапку и прижимает к груди, шепча в заостренное ушко: " Мы так чертовски за тебя волновались - не говори Споку, что я чертыхался перед тобой – но больше так никогда не делай. Я серьезно".
-Если твоей целью было доказать нам, что ты не нуждаешься в опеке взрослых, то ты выбрал крайне нелогичный образ действий, - говорит Спок довольно-таки напряженным для вулканца голосом. – Очевидно, ты недостаточно взрослый, чтобы контролировать себя, если ты намерен демнстрировать такое поведение ежедневно.
-Я думаю, все воспитательное занудство мы оставим для наших комнат, Спок, - перебивает Джим, чувствуя себя странно, когда понимает, что назвал их каюты "нашими комнатами".
-Гайла, пожалуйста, поблагодари всех от нас и отправь заниматься тем, чем они занимались, спать, например. Сообщи, что если завтра кто-то немного проспит и опоздает на смену, капитан не будет наказывать их слишком сильно, ок?
Гайла кивает и вызывает Ухуру, пока Джим уносит Сторека из инженерного отсека, а Спок следует за ним по пятам.
Когда она заходят в турболифт, Сторек сухо говорит:
-Мои ноги и позвоночник полностью функционируют, капитан, следовательно, нет логической причины вам продолжать меня нести.
-Я боюсь, что ты снова пропадешь, если я тебя отпущу, - шутит Джим, или думает, что шутит, опуская Сторека на пол.
Как только они возвращаются в каюту Спока, Джим растягивается на ближайшем стуле, полностью выжатый, но Спок и Сторек продолжают стоять.
-На твои поиски было затрачено много ресурсов, которые должны были быть задействованы для четкого управления кораблем, - начинает Спок.
-Так как моей целью не являлось быть найденным, любые усилия, затраченные на выполнение этого задания, логически нельзя считать моей виной, - возражает Сторек.
-Хм, даже я вижу, что это фиговая логика, - добавляет от себя Джим, принимая все более горизонтальную позу. – Ты ведь не думал всерьез, что ребенок может потеряться на корабле, и никто не заметит и не станет волноваться? Да ладно, ты должен был знать, что так произойдет.
Сторек смотрит на свои ноги.
-Я не предполагал, что мое отсутствие станет причиной такого волнения. Я понимаю, что мое пребывание на корабле как минимум неуместно, как максимум – раздражающее неудобно, поэтому, логически мое отсутствие должно было быть встречено с облегчением, а не с беспокойством. Так произошло бы, если бы это судно являлось вулканским. Нелогично протестовать мне из-за неполного понимания инстинктивной эмоциональной реакции людей на человеческое потомство.
Быть родителем, обнаруживает Джим, значит хотеть кому-то хорошенько врезать - допустим, Джим он и есть Джим, не слишком это отличается от его обычного состояния, - тем не менее, ощущение не пропадает, даже когда этим кем-то становится сам Джим.
-Это не имеет ничего общего с "инстинктивной человеческой реакцией" на наше "потомство", понятно? – говорит Джим, стараясь звучать обнадеживающе, хотя он слышит скрежет в своем голосе. – И ты не неудобство и не неуместен, слышишь меня? Мы выбрали тебя. Никто не приставил нам фазер к голове и не сказал "берите ребенка и пусть живет с вами, или вам конец". Ты… желанный, - заканчивает Джим, не имея возможности сказать все, что хочет. Абсолютная честность, думает он и делает глубокий вдох. – Послушай, я знаю, что такое быть "нежеланным". Я был нежеланным. А это? Совсем не так. Мы хотим тебя. Мне не хватало тебя за обедом. Если бы с этого дня тебя не было, мне бы не хватало тебя за обедом каждый день. Я бы скучал по тебе.
-Я тоже… - неожиданно продолжает Спок. – выработал привычку к твоему присутствию. Мысль, что ты мог быть ранен или находиться в опасности была мне чрезвычайно неприятна.
По человеческим меркам, - криво усмехаясь, думает Джим. – это было сухо и явно недостаточно. По вулканским – смущающее бурно.
-Тогда вы… не отправите меня на Новый Вулкан? – осторожно спрашивает Сторек, снова разбивая Джиму сердце. – Сейчас, или в результате будущих случаев подрывающего дисциплину поведения, если они произойдут? Я не желаю возвращаться. Пожалуйста, я не хочу туда возвращаться, - говорит он с настойчивостью.
-Мы не отправим тебя на Новый Вулкан, если только ты сам не выразишь такое пожелание, - подтверждает Спок и кажется, что Сторек наконец выдыхает напряжение, которое было в нем с момента появления на борту.
-Даже если так, - говорит Джим, решая, что настала его очередь быть плохим полицейским. – не смей больше сбегать, не сказав никому из отвечающих за тебя взрослых куда ты собрался. Ты нас до чертиков напугал, посеял панику на всем корабле, заставил многих людей потратить свое время и силы и в целом устроил бардак. И еще, с этого дня ты должен будешь обедать со мной всегда, когда я на бета смене, я делаю это правилом.
-Это приемлемо, - заявляет Сторек. – Я приношу извинения за мое нелогичное поведение и за усилия, потраченные на мои поиски.
-Твои извинения приняты, - отвечает Спок, и Джим кивает.
-А когда я захочу побыть в одиночестве?..
-Для этого есть твоя комната… Или любое другое место, если ты сперва скажешь нам, где тебя найти, – говорит Джим. Он видит, что Сторек сомневается, и делает "прыжок логики". – Если ты закроешь дверь в свою комнату, - твердо продолжает он. – мы не зайдем к тебе. Мы обещаем. Просто не злоупотребляй этой привилегией, договорились?
-Благодарю вас, - отвечает Сторек. – Если вы позволите, я удалюсь теперь.
Джим пожимает плечами и произносит:
-Вперед. Хочешь еще одно объятие перед уходом?
У Сторека плохо получается подавить слегка возмущенный взгляд, но все, что он произносит, это вежливое "Нет, спасибо" перед тем, как уйти в свою комнату и закрыть за собой дверь.
Джим тихо смеется и осторожно возвращается в предыдущую ссутуленную позу.
-Малыш мне колени разбил, - жалуется он, но не по-настоящему. Шесть месяцев со Споком научили его многому о вулканцах и физическом контакте, что разрешено, а что нет, и Спок не любитель пообниматься. Кроме как с Ухурой, - вспоминает Джим, а потом чувствует себя странно неудобно. – Впрочем, это другое. Я бы не хотел так обниматься со Споком. Не сказать, чтобы я вообще хотел как-то обниматься со Споком.
-Когда я был ребенком, - тихо говорит Спок. – Я испытывал удовольствие от материнских объятий. Когда меня отправили в школу, я начал смущаться по этому поводу, но это не значит, что я перестал находить их приятными. Возможно, ты хорошо поступаешь, продолжая предлагать подобные проявления привязанности.
-Да, может быть, - пожимает плечами Джим. Нужно это обдумать. С одной стороны, это его любимое хобби – бесить вулканцев. С другой стороны, есть взбешенные, а есть взбешенные вулканцы. Он не хочет потом за это отвечать. – Прости, что попросил тебя рассказать Стореку про твоих вулканских обидчиков, - говорил он Споку. – Похоже, это была не одна из патентованных Чудесных Идей Джима Кирка.
-Ты не мог знать, - отвечает Спок, что довольно великодушно с его стороны, но также возможно правда.
-Создается впечатление, что остальные люди, которые берут на себя родительскую ответственность заблаговременно, которые подготовились, которые все знают о детях и не облажались, и читают книги и так далее… Создается впечатление, что эти люди не рассматривают вариант "проб и ошибок" как пригодную воспитательскую философию.
Край рта Спока дергается вверх.
-Если ты когда-нибудь встретишь такого индивида, Джим, прошу, предупреди меня. Я не помню, чтобы лично сталкивался с такими людьми.
-Туше, - бормочет Джим и ухмыляется, но это немного поднимает его настроение. – Спокойной ночи, Спок. Капитан поймет, если завтра ты немного опоздаешь на смену.
-Так как капитан, по всей видимости, выработал отталкивающую привычку говорить о себе в третьем лице, я не уверен, что я продолжу ценить его одобрение или неодобрение моих поступков как прежде.
-Капитан заметил, что Спок намекает на то, что Спок раньше ценил одобрение капитана, - ликует Джим, наслаждаясь тем, как дергается угол левого глаза вулканца – такое случается только для Джима, когда он ведет себя наиболее раздражающе.
-Капитан и его отталкивающая привычка больше не желанные гости в моей каюте, - говорит Спок, многозначительно указывая ладонью на дверь, ведущую в коридор.
-Спок обламывает капитану кайф, - бубнит Джим, но любезно уходит, радуясь, что проведет следующие пять часов уткнувшись в подушку, пока не наступит время вставать на смену альфа и начинать всю эту пляску сначала.
***
Когда Спок приходит в свою каюту после смены альфа, чтобы забрать Сторека на ужин, он обнаруживает необычную картину: стол, обычно используемый для проведения шахматных партий с капитаном, покрыт маленькими бумажными прямоугольниками с красными и черными символами.
Сторек, расположившийся за столом, поднимает на Спока глаза, а затем возвращается к картам.
-Как прошел твой сегодняшний урок человеческих навыков с капитаном Кирком? – спрашивает Спок, не найдя другого объяснения наличию карт на своем столе.
-Приятно и познавательно, - рассеянно отвечает Сторек. – Сегодня капитан обучал меня покеру. А именно разновидности, широко известной как техасский холдем.
Потрясенный, Спок надеется, что не правильно понял:
-Капитан учит тебя, как жульничать в покере?
Сторек слегка хмурит брови и смотрит на Спока так, словно подозревает в нем небольшой умственный дефект.
-Естественно нет, коммандер. Это было бы нелогично.
Спок наслаждается мгновением облегчения, пока мальчик не продолжает:
-Капитан начнет учить меня жульничеству в покере на следующей неделе. Вначале я должен научиться играть честно – подобно тому, как ученик, изучающий естественные науки должен выучить нормативные общепринятые гипотезы и теории прежде, чем предпринимать попытки опровергнуть их в ходе собственных исследований.
-А. Да. Весьма логично, - неуверенно произносит Спок. – Могу я спросить, в каких обстоятельствах, по мнению капитана, тебе может понадобиться данный навык?
Сторек начинает собирать рассыпанные карты в колоду.
-Он рассказал, что это может стать превосходным способом добыть деньги, когда нет доступа к кредитному терминалу или способом обеспечить себя средствами там, где кредитные чипы Федерации не принимаются официально. Это также деятельность, которой можно заниматься в питейных заведениях с целью отвлечения внимания других клиентов от того, что вы фактически не употребляете достаточного количества алкоголя. Он также упомянул разновидность игры под названием "стрип покер", но затем стал необычайно взволнован и заставил меня дать обещание забыть, что я слышал об этом… Что, конечно же, логически невозможно, и поэтому не связывает меня никакими обязательствами.
Спок силится найти подобающей устный ответ на эту изумительную речь, пока Сторек аккуратно складывает карты в колоду, разделяет ее на две половины и производит заслуживающее восхищения тасование.
-Вы хотите высказаться против учебного курса, выбранного капитаном Кирком, коммандер Спок? – спрашивает Сторек конфронтационным тоном, не отрываясь от колоды карт. – Вы считаете его неподходящим? Неподобающим вулканцу?
Спок достаточно умен, чтобы распознать тест, когда встречается к ним лицом к лицу.
-Напротив, - отвечает он обходительно. – Как я понял из комментариев, полученных за долгие годы от моих студентов и коллег, вулканцы являются в высшей степени пригодными для данной игры… Предрасположенными побеждать, если можно так выразиться.
-Капитан Кирк сказал нечто подобное, - Сторек выглядит отчасти успокоенным, но все еще настороженным.
-Ты присоединишься ко мне за ужином? – спрашивает Спок и Сторек дает согласие. Кода они покидают каюту Спока, он замечает, что колода отправляется с ними.
***
-Если Энтерпрайз будет придерживаться графика, мы прибудем на Землю завтра в 1300 часов, капитан, - докладывает Спок, стоя навытяжку перед неоправданно большим столом в каюте Джима.
-Угу… - тянет Джим, разваливаясь в кресле. – Есть какая-то особая причина, по которой вы решили донести до меня эти сведения лично, коммандер Спок?
Спок сцепляет руки за спиной, и Джим закатывает глаза.
-Присядь, Спок. Я знаю, тебе хочется, чтоб это выглядело как сугубо деловой разговор, но давай не будем друг друга обманывать. Ты здесь, чтобы поговорить со мной наедине – о Стореке.
Настроение Джима начинает улучшаться, потому что он фактически видит по лицу Спока, как идет борьба между его глубинной реакцией делать все наоборот, что бы Джим ни сказал, и логической его частью, которая говорит ему, что Джим прав. Естественно, логика побеждает, и Спок садится.
-Сторек проинформировал меня, что ваши занятия по приобретению человеческих навыков распространились от рукопашного боя к человеческим азартным играм.
Джим передергивает плечами и правдиво отвечает.
-Научиться блефовать – хороший способ облегчить ему переход к следующему уровню, который ты бы назвал "средним уровнем лжи". Это облегченная модель, как научиться сначала считать целыми числами, а потом перейти к дробям, очень просто, но как раз то, что нужно, чтобы обеспечить ему надежную базу, и у блефа есть практическое применение.
-И на каком уровне, по-твоему, находится Сторек?
-Ну, можно поискать его для начала в твоей каюте, потом попробовать комнату отдыха.
Спок бросает на него непонимающий взгляд, и Джим расплывается в ухмылке.
-Не так весело, когда кто-нибудь другой над тобой так шутит, да? – все еще ухмыляясь, Джим наклоняется через стол и говорит. – Спок, я всегда считал, что ты тот еще зануда. Но этот малыш, не думал, что такое возможно, но он даже зануднее тебя – он… он принц занудства!
-Я надеялся, что адекватно подготовил тебя к трудностям, которые могут возникнуть из-за его характера… - чопорно отвечает Спок, и Джим чувствует, как его накрывает огромной волной обожания, потому что даже спустя столько времени, Спок просто не понимает, и это по какой-то причине заставляет Джима испытывать к нему сентиментальную нежность.
-Спок, - Джим решительно прерывает готового взорваться вспышкой раздражения вулканца. – Ты мне нравишься. Ты мне нравишься несмотря на то, что ты зануда. Иногда, Спок, иногда… я люблю тебя именно потому, что ты зануда. И Сторек мне тоже нравится. Потому, что он занудствует. По правде говоря, в его исполнении это обворожительно.
Спок смотрит на него с чем-то, что может быть смущением, может быть любопытством... Может быть, хотя Джим считает, что шансы очень малы, это эхо того же обожания, которое Джим испытывает сам.
-Как нелогично с моей стороны продолжать удивляться твоему нелогичному поведению, - говорит Спок, и шансы "обожания" растут у Джима на глазах.
-Мы пробудем на Земле только десять часов, - с сожалением произносит Джим. – Жаль не можем задержаться, показать Стореку достопримечательности.
-Я также сожалею, что Стореку не представится возможность осмотреть Землю, - поддерживает его Спок. – Подозреваю, большинство членов команды будут огорчены краткостью нашего визита, насколько мне известно, у многих из них семьи на Земле. Ты рассчитываешь найти завтра время, чтобы встретиться с семьей?
-Нет, - коротко отвечает Джим, его хорошее настроение улетучивается. И в этом нет вины Спока. – У меня нет семьи на Земле. Мой брат – колонист на Амлинн 13.
-А твоя мать? – спрашивает вулканец. Джим стискивает зубы и проклинает его политику честности.
-Не на Земле, - он говорит и хочет остановиться на этом, но умалчивание тоже считается ложью. – Она главный инженер на Менделе, терраформируюшем корабле Федерации.
Спок как обычно делает свой блестящий трюк, извлекая информацию, которую у него нет причин знать, прямиком из собственной задницы.
-Я следил за исследовательской работой ведущего геофизика Менделя, доктора Т'Пави, их корабль находится в космосе восемь лет, и по моим сведениям, все это время не возвращался на Землю.
-Мне-то об этом можешь не рассказывать, - говорит Джим и внезапно чувствует, что чертовски устал и ему наплевать, если об этом кто-то узнает.
Спок медлит в особенной манере, набираясь решимости, и Джим сдерживает стон. Он собирается говорить о чувствах. И у меня такое подозрение, что клингоны не думают атаковать корабль и избавить меня от страданий.
-Несмотря на то, что я, будучи вулканцем, - сухо говорит Спок, - довольствуюсь тем, что поддерживаю контакт с отцом только посредством видеосвязи, я знаю, что люди часто нуждаются в физической близости для оптимального эмоционального удовлетворения. По этой причине, я сожалею, что ты вынужден поддерживать отношения с матерью удаленно. Пожалуйста, проинформируй меня, могу ли я что-либо предпринять, чтобы повысить вероятность встречи Энтерпрайз и Менделя, чтобы ты смог…
Умалчивание – тоже ложь, опять думает Джим и перебивает Спока.
-Спасибо, Спок, но… У нас с мамой не удаленные отношения – мы не общаемся. Мы не разговаривали с тех пор, как я уехал. Так что… Спасибо за предложение, но мне не нужна никакая помощь.
Спок выглядит так, словно ему сейчас по-настоящему станет физически плохо, но не сдается и продолжает разговор об эмоциях. Если бы этот разговор не наводил Джима на мысль выброситься из шлюза, он, возможно, нашел бы ситуацию милой.
-Мой отец и я не общались восемь лет, - говорит Спок быстро, пока его еще можно понять. – И хотя сейчас я получаю удовольствие, разговаривая с ним, я также сожалею о годах, что мы провели избегая друг друга.
-Это замечательно, Спок, - устало отвечает Джим. – Я за тебя рад, честно. Но ты не все знаешь обо мне, и просить меня вдаваться в подробности и разбирать по косточкам мою долбанную семейку ради твоего любопытства…
-Я бы не стал, - больше Спок ничего не говорит, только смотрит на Джима с выражением, которое тот при всем своем мастерстве совершенно не может понять.
-Абсолютная честность… - начинает Джим, по неведомой причине не способный остановиться, но вулканец качает головой.
-Заставлять тебя раскрывать не относящиеся к делу детали твоего прошлого, чтобы удовлетворить мое любопытство, было бы злоупотреблением политики, принятой для благих целей. Поэтому я скажу только одно – если ты пожелаешь поведать мне их в будущем, я постараюсь выслушать их без осуждения.
-Я не стану этого делать, Спок, - говорит Джим, растягивая рот, пока он не складывается в улыбку.
-И тем не менее, - Спок поднимается и встает по стойке смирно. – Увидимся завтра.
-Спасибо, Спок. До завтра.
Вулканец уходит, а Джим смотрит на кучу работ на столе и решает оставить их на завтра. Он снимает форму, скользит под одеяло и делает освещение более тусклым. Лежа в постели, пялясь в потолок, он старается забыть вторую половину вечерней дискуссии и не удивляется,когда это ему не удается.
Умалчивание – тоже ложь, вспоминает Джим и знает, что пройдет еще много времени, прежде чем он сможет уснуть.
***
На следующий день Джим и Спок делают исключение из обычной практики "кто-то один остается на Энтерпрайз", чтобы сопроводить своих кависумских "друзей" к командованию Звездного флота. Они участвуют в церемонии - всегда есть чертова церемония - а потом отправляются заниматься административными делами, с толком используя каждую минуту времени у командования. Большинство этих встреч – дача сведений о затратах и отчеты об изменениях летных качеств, так что Джим хочет закончить их как можно скорее. Но одной он ждет с нетерпением. Он стучит в дверь с надписью "Адмирал Кристофер Пайк" и шагает внутрь, как только слышит разрешение войти.
Пайк сидит за столом. По спинке стула за ним Джим догадывается, что адмирал все еще в коляске и напоминает себе сказать об этом Боунзу, когда вернется на Энтерпрайз. Боунз старается не выпускать из виду своих бывших пациентов, особенно таких как Пайк, которому потребовалась обширная, сложная операция.
-Ты меня убил, Кирк, - Пайк поднимает на него тяжелый взгляд.
-Что случилось, сэр? – обмирает Джим.
-Я имею в виду, эмоционально убил.
-Эм, прошу прощения? – отвечает Джим, не понимая, что происходит.
-Проси-проси, - сурово говорит ему Пайк. – Знаю, я тебе не отец, и никто бы его не смог заменить.
-Это так, сэр.
-Но я не думаю, что будет преувеличением с моей стороны сказать, что я самое близкое подобие отца, которое было у тебя за всю твою жизнь.
-Наверное, вы правы, сэр… - отвечает Джим после недолгих раздумий.
-И я огорчен, я сильно огорчен. Мало того, что ты не спросил моего благословения… Так меня вообще не пригласили?
Наступает тишина.
-Вот вы гад… - шепчет Джим.
-Особенно, когда я был тем, кто свел вас вместе, - жизнерадостно продолжает Пайк, словно Джим ничего только что не сказал. – Должен признаться, быть адмиралом не так весело, как я думал вначале, стоит открыть агентство одиноких сердец, раз уж мое первое назначение имело такой успех.
-Вы сильно ошибаетесь, если думаете, что я не ударю человека в инвалидном кресле, - серьезно заявляет Джим.
-Знаю, Спок считал меня сумасшедшим, когда я сделал тебя первым офицером, но я уже тогда видел химию между вами двоими. Признаться, не думал что это такая химия…
-Могу выдать все за несчастный случай, - угрожает Джим. – Никто даже не узнает.
-Уверен, это была премилая церемония. Не могу, правда, представить тебя в белом, нарушает символизм слишком сильно, и твоя звезднофлотская форма все равно лучше, она будет напоминать тебе о том, как ты встретил…
-Почему все думают, что я – жена?! – восклицает Джим.
-Сынок, ты всерьез хочешь, чтобы я ответил? – спрашивает Пайк и с озорством ему подмигивает.
-Я капитан, - жалуется Джим.
-Да, ты капитан, - соглашается Пайк, торжественно кивнув. – Капитан Джеймс Тиберий Миссис Спок.
-Я пожалуюсь Споку, - клянется Джим и Пайк снова кивает, улыбаясь.
-Попробуй. Что в Споке замечательного, так это то, что он не поверит ни единому слову. Он уверен, что у меня есть достоинство и профессионализм.
-Если б он только знал, - бормочет Джим.
-Разумеется, мне не нужно рассказывать тебе, что еще в Споке замечательного, - начинает Пайк, и Джим со стоном закрывает лицо руками.
-Мы сегодня собираемся говорить о корабле, ну вы знаете, Энтерпрайз, NCC-1701, флагман звездного флота? Когда-нибудь?
Пайк смягчается и Джим понимает по легкому блеску в его глазах, что адмирал наконец попался.
-Докладывай, - командует Пайк и Джим с радостью исполняет приказ. Нет ничего, что нравилось бы ему больше, чем говорить о своем корабле, команде, старшем помощнике, и, естественно, о себе иногда. Когда приходит время Джиму возвращаться на Энтерпрайз, Пайк кладет руку ему на плечо.
-Шутки в сторону, сынок, - говорит он тихо, - Я видел, как ты на него смотришь. Если нужно, чтобы кто-нибудь постоял за тебя перед адмиралтейством…
-Э… Что? – спрашивает Джим и моргает, по собственному мнению, с видом полного идиота. –Спок не… Послушайте, мы только друзья, ничего больше, у нас хорошие отношения, и я могу согласиться с половиной кадетов с его курса продвинутой фонологии, он привлекательный парень, но это… В смысле… Спасибо, но нет. Нет.
-Как скажешь, Кирк, - тянет адмирал, глядя на него с сомнением, но не продолжая.
-Так… Мне пора, - нетерпеливо говорит Джим. Снова наступает тишина.
-Значит, это ваше со Споком вулканское дитя любви…
-Всегда приятно пообщаться, сэр! – выкрикивает Джим, выбегая за дверь, и быстрым шагом направляется к шаттлам, чтобы встретиться со Споком.
Хм, вот это действительно было странно, - решает Джим на бегу, и абсолютно не думает о том, что Пайк очень часто знает наверняка, что нужно Джиму еще до того, как он сам получит чертов малейший намек.
***
Следующая миссия Энтерпрайз в свете принятия новых правил, запрещающих одновременно капитану и старшему помощнику покидать корабль, становится испытанием выдержки для капитана Кирка. К счастью, жители Чоблим - давние члены Федерации и дружелюбный народ, они не принимают за оскорбление отсутствие капитана в дипломатической делегации. Спок, лейтенант Ухура, и лейтенант Кр’брани спускаются в столицу Чобли как посредники для успешного завершения переговоров между тремя фракциями правящей королевской семьи, и Спок наслаждается минутой облегчения, предвкушая, что без хаотичного и часто провокационного влияния капитана, миссия пройдет спокойно.
Естественно, - позже думает Спок, когда энсин Балф с обеспокоенным видом проскальзывает в зал для конференций, где идут переговоры, - велика вероятность того(хотя это совершенно нелогично), что само испытанное облегчение, следуя человеческому концепту "искушения судьбы", стало причиной того явления, которое я старался избежать.
-Можно вас на два слова, коммандер? – шепчет ему на ухо энсин. – Боюсь, это срочно.
-Прошу меня извинить, - Спок поднимается из-за стола и выходит с энсином Балф в коридор.
-Меня спустили вниз сказать вам, сэр, что капитан Кирк стал временно недееспособным, и вы теперь исполняете обязанности по управлению Энтерпрайз, - энсин кажется весьма встревоженной, словно Спок может убить гонца, принесшего плохие вести, если использовать еще одну человеческую идиому. Споку почти удается подавить желание глубоко вздохнуть.
-Нет необходимости сворачивать миссию, капитан скоро полностью поправится. Мистер Скотт сейчас командует на мостике, и он просто решил, что вам лучше быть в курсе ситуации, сэр.
Спок не спрашивает, как капитан стал недееспособным на борту собственного корабля, на орбите дружественной планеты, когда большую часть его расписания составляла работа с документами. Логично, что если бы это имело значение, энсин Балф предоставила бы ему эту информацию.
-Пожалуйста, скажите мистеру Скотту, что миссия идет успешно, и я предполагаю, что мы все трое сможем вернуться на Энтерпрайз к концу дня.
-Спасибо, сэр.
Как только Спок возвращается на корабль после окончания дня переговоров, он немедленно направляется в больничный отсек. Чтобы выслушать доклад доктора Маккоя о здоровье капитана, конечно же. То, как он предложил помощь в уходе за Кирком, люди приняли бы за проявление заботы, на самом деле это всего лишь счастливое совпадение.
После доклада главы медицинской службы о тяжелой аллергической реакции капитана Кирка на выпечку, которую он употребил в пищу на обед (доклад, представленный с большим количеством выражений, чем необходимо или соответствует хорошему вкусу, как подумал Спок), вулканец находит капитана на биокровати не далеко от кабинета МакКоя. Он не удивляется, увидев, что Кирк бледен, подключен к различным трубкам и улыбается усталой, но раскаянной улыбкой. Тем не менее, он удивлен тем, что видит маленькую фигуру, спящую на стуле и устроившую голову на скрещенных руках в нескольких дюймах от правого колена капитана.
-Думаю, он чувствует себя виноватым, - говорит Кирк, ласково глядя на спящего Сторека. – Бедняга, я сильно его напугал, Спок. Думаю, ему сейчас даже хуже меня.
-Это крайне нелогично, - отвечает Спок, замечая с неудовольствием и странным смятением покрасневшие глаза Кирка и то, как дрожит его шея от усилия удержать голову прямо.
Кирк пожимает плечами, движение кажется болезненным.
-Повара хотели отметить шесть недель, что Сторек провел на борту Энтерпрайз никого при этом не убив, и испекли ему пирог с какими-то секретными вулканскими специями из своих запасов. Похоже, Стореку все нравилось, пока я не начал синеть.
Спок не одобряет мрачный юмор и предпринимает попытку объяснить это поднятой бровью. К сожалению, этот жест вызывает у капитана смех, который переходит в кашель – крайне неприятный хриплый, сухой звук.
Когда кашель проходит, Кирк делает приглашающее движение левой рукой.
-Ладно, Спок, я слушаю. Скажи мне все о том, какой я дурак и позволил себе пострадать на собственном корабле, о том, что командные правила должны были уберечь меня от нанесения себе вреда в новых причудливых формах…
Кирк прерывается, едва они оба слышат жалобный, хныкающий звук. Когда он раздается снова, становится ясно, что исходит он от Сторека, и что ребенок все еще спит. Капитан смотрит на Спока, беззвучно умоляя дать ему любую информацию, которой располагает Спок, но ему нечего предложить. Звуки продолжаются, и в них можно иногда различить отдельное слово, Спок чувствует внезапное острое чувство в груди, когда он понимает, что это слово "мама".
-Я думаю, Стореку снится сон о гибели Вулкана, - шепчет Спок.
-Вам снятся сны?
-Верно. Это необычно, но об этом есть сведения, - отвечает Спок. Ему не следовало удивляться неведению Кирка – вулканцы предоставляют очень мало информации о своей психологии другим видам, в большинстве случаев по очень веским причинам. Спок делает себе мысленное замечание в дальнейшем поделиться с Джимом любыми знаниями, которые будут напрямую касаться взросления Сторека.
-Наши сны, - продолжает он. – редко такие живые, длинные и хаотичные, как у людей, но они бывают, особенно вызванные сильнейшей травмой.
Кирк стонет, заставляя Спока посмотреть на него с поспешным вопросом, однако оказывается, что боль капитана полностью вызвана эмоциями.
-Я довел своего собственного ребенка до кошмаров, Спок! – рычит капитан, а когда Спок открывает рот, чтобы возразить, закатывает глаза и хлопает левой рукой, исправляясь. – Да, да, я знаю. С логической точки зрения, это не моя вина, но…
-Стоит надеяться, что это единичное явление, вызванное необычайно тревожными событиями прошедшего дня, и маловероятно его повторение.
-Ты в это веришь? – спрашивает Кирк, поднимая правую руку, чтобы нежно положить ее Стореку на голову, всхлипывания не прекращаются. Спок не отвечает, - Угу… Я тоже.