-А что происходит? -Мы подсоединили синий провод...
Название: So Wise We Grow.
Автор: Deastar.
Переводчик: мну =)
Беты: Шелиден (6-12 главы), Улитыч (4-5 главы)
Пейринг: Kirk/Spock
Рейтинг: R (не за секс)
Предупреждения: Упоминание сексуального насилия над детьми.
Глава 11
Разумное применение Споком вулканской силы позволяет с легкостью открыть дверь и вскоре отряд шагает в темноту за ней. Они находят систему бетонных туннелей, слабо освещенных мигающими лампами, высоко висящими на стенах через равномерные промежутки. Спок прилежно запоминает все повороты и развилки, которые они прошли, и говорит Джиму, что отряд постепенно уходит все глубже и глубже под землю. Изредка они натыкаются на признаки жизни – следы на грязи, недавно оставленные съедобные припасы, боковые комнаты, которые очевидно убирали. По пути становится ясно, что система туннелей намного шире и сложнее, чем они предполагали, и, тем не менее, они все еще не наши ни выживших, ни тел погибших.
Когда коридор переходит в широкую комнату с высоким сводчатым потолком, заполненную грудами камней, Джим командует привал.
- Отдохнем пару минут, ребята. Старайтесь не сидеть на булыжниках, мы не знаем, устойчивые ли они.
- Они также могут быть радиоактивны, - добавляет Спок и несколько членов команды передергивают плечами, демонстративно садясь на пол в центре комнаты, подальше от камней.
- Все это слишком странно, - делится наблюдениями Джим. – В том смысле, что сеть подземных туннелей на мертвой планете – просто рай для преступников. Но тогда где же они? Разве мы не должны были уже столкнуться с ними?
- Капитан, - предостерегает его Спок, - мы не располагаем сведениями об истинных масштабах этой подземной системы, возможно, здесь существуют тысячи, миллионы туннелей. Меня вдохновляют найденные нами признаки жизнедеятельности, но я советую не падать духом, если сегодня мы не найдем ни преступников, ни выживших.
- Мы найдем их, Спок, - убежденно отвечает Джим и неожиданно что-то шипит из темноты.
- Ссспок? – Говорит оно тихим, скрипящим нечеловеческим голосом.
Одно из скоплений камней превращается в гуманоидную фигуру, существо с грубой кожей, покрытой колючей серой чешуей. Его легко принять на груду осколков, Споку становится интересно, сколько таких куч они приняли за мусор, в то время как они на самом деле были местными формами жизни.
- Ссспок, - повторяет существо, грубым, но мелодичным голосом. – А тебя он назвал капитаном. Ты – капитан Джеймссс Кирк?
Джим поднимается на ноги и кивает.
- Это я.
- Ах, капитан Кирк, - скрипит существо. – Мы ждали тебя.
Четырнадцать других существ появляются из камней, высокие, с грубой кожей, как и первое, они окружают команду с явно недружелюбными намерениями.
- Кто вы? – Бесстрашно спрашивает Джим.
- Мы м’миганцы, - звучит в ответ. – Мы то, что осссталось от м’миганцев. Ты видел поверхносссть. Ты знаешшшь, какими мы были.
- Тогда зачем вы меня ждали? – Спрашивает Джим, протягивая руку вперед. – Вам нужна моя помощь?
Существо издает звук, словно быстро ритмично бьет камнем о камень, и Спок понимает, что оно смеется.
- Ты уже доссстаточно помог, капитан из Федерации. Из-за тебя, из-за твоего красссивого корабля, из-за войны клингонов ссс ромуланцами… Тебе же нравитссся эта война, чем дольше они воюют друг ссс другом, тем меньше они треплют твою драгоценную Федерацию… Клингонссские войны не оссстаются в их сисссстеме, капитан Джеймссс Кирк. Наша планета ссстала их полем битвы, и теперь ее небессса отравлены, а мы заперты в темноте, - существо делает шаг к капитану, но тот стоит не шелохнувшись.
– Мы не хотим твоей помощи, капитан Федерации. Мы хотим, чтобы ты ссстрадал.
Прежде чем Спок успевает среагировать, Джим достает фазер и оглушает существо, говорившее с ним, но в комнате остаются еще четырнадцать и неизвестно, сколько их прячется в туннелях. Команда обеспечения безопасности приготовила фазеры и Джим командует отступление. Спок пытается на бегу связаться с мистером Скоттом, чтобы транспортировать группу обратно на Энтерпрайз, но они слишком глубоко под землей. Они бегут и грохот шагов м'миганцев угрожающе разносится по туннелям.
- Черт, капитан, мы заблудились, - кричит глава отряда безопасности. Спок смотрит вокруг, и понимает, что это действительно, коридор, в котором они раньше не были. Он стреляет в ближайшего м’миганца и обращается к капитану.
- Я могу вывести нас, Джим. Моя память лучше человеческой.
- Давай, - отвечает Джим, стреляя из-за плеча вулканца.
Спок ведет их вперед, указывая путь через лабиринт туннелей, но их враги превышают их количеством и обладают большей силой и размерами. Когда он перехватывает взгляд Джима, то понимает, что капитан так же осознает серьезность опасности, в которой они оказались.
Группа достигает коридора с металлической дверью, Джим жестом просит Спока закрыть ее за ними и объявляет остановку, чтобы перевести дыхание.
- Это их надолго не задержит, - говорит он, удерживая взгляд Спока. – Им нужен я…
- Не позволяй этой мысли даже промелькнуть в твоем мозгу, - твердо говорит ему Спок, но понимает, что уже слишком поздно.
- Им нужен я, - повторяет Джим. – Спок вас выведет. Мы здесь как в бутылочном горлышке, так что я смогу их удержать ненадолго. Говорю это всем, чтобы никто потом не прикидывался, что не слышал: не пытайтесь меня спасти, ясно? Даже не пытайтесь. Это прямой приказ. Мы понятия не имеем, как далеко уходят эти туннели и сколько там м’миганцев. Я запрещаю вам предпринимать любые действия для моего спасения. Особенно тебе, Спок.
Спок качает головой, но понимает причину этого приказа, они не могут рисковать снова оставить Сторека сиротой.
- Идите, - резко приказывает им Джим. – Вперед!
Спок медлит, разрываясь между приказом и человеком, навсегда запечатывая в памяти лицо Джима в этот момент.
- Они не смогут без тебя найти дорогу назад, - говорит Джим стальным голосом, несмотря на то, что в его глазах видна глубокая печаль. – Ты должен идти. Останься со Стореком. Скажи ему, что мне очень жаль. Я хотел бы… Я горжусь им.
Спок беззвучно тянется к нему рукой, он хочет положить ее Джиму на плечо, но тот издает невнятный звук и хватает вулканца за руку, поднося ладонь к точкам мелдинга, потом обхватывает другой голову Спока и притягивает его во внезапный поцелуй. Губы Спока встречают рот Джима, и он переполнен…
…простияхотелнадобылораньше и …
…ябудускучатьпоСторекупотебепонашейсемье и, наконец, сокрушающей волной ялюблютебялюблюлюблю.
Джим отстраняется и этот удар невыносим.
- Иди, Спок, - хрипит он. – Иди!
Спок бежит и ненавидит туннель, который уводит его все дальше и дальше от затухающих звуков фазерных выстрелов. Оказавшись на поверхности, он в ту же секунду вызывает Энтерпрайз и мистер Скотт поднимает их на корабль.
Спок решил бы, будь у него время думать о чем бы то ни было между минутой, когда ему пришлось оставить Джима одного и мгновением, когда он оказывается в транспортаторной комнате Энтерпрайз, что нет зрелища, которое причинило бы ему больших душевных страданий, чем спокойное лицо Джима в отражении вспышек фазерного огня в тот момент, когда вулканец отвернулся, чтобы уйти прочь. Но взгляд Сторека, которым мальчик обводит транспортаторную платформу и читающееся в нем медленное понимание того, что искомого человека на ней нет, безоговорочно еще хуже.
- Где капитан? – спрашивает он Спока, ни на кого больше не обращая внимания. – Где он? – требует Сторек.
- Капитан не вернулся вместе с нами, - отвечает Спок, клятвенно обещая себе разобраться, кто пустил десятилетнего мальчика в транспортаторную комнату в завершении опасной миссии - он не так об этом должен был узнать.
- Что с ним произошло? – Слова в вопросе Сторека сливаются воедино. – Когда он вернется? Он должен вернуться.
- Капитан захвачен м’миганцами, - говорит ему Спок, игнорируя вздохи и шепот от членов экипажа в комнате. – Он запретил предпринимать попытки его спасти и… И он не вернется. Мне… очень жаль, Сторек.
- Это неприемлемо, - настаивает мальчик. В его глазах застыл беспомощный ужас, однако Сторек сохраняет контроль над собой, Спок решает, что это удается благодаря инстинктам.
- Да, это так, - испытывая внезапную усталость, отвечает Спок. – Сторек, мне нужно связаться со Звездным флотом и принять на себя командование Энтерпрайз. Я увижусь с тобой, как только возложенные на меня задачи это позволят. Я сильно сожалею… - но мальчик, игнорируя его слова, убегает из транспортаторной, и голос Спока смолкает.
- Мистер Скотт, - говорит Спок, - пожалуйста, проинформируйте старших офицеров, что я жду их на мостике.
На мостике Спок, сохраняя хладнокровие, рассказывает команде по общекорабельной связи о своих выводах относительно случившегося, о том, что заражение вирусом было частью многоуровневого плана м’миганцев, что если бы его не заметили, он уничтожил бы капитана или всю команду, но отследив его создателей, они невольно попали в ловушку.
- Не зная, сколько м’миганцев выжило в системе туннелей и насколько она распространяется, в высшей степени бесполезно пытаться спасти капитана, - говорит Спок и Ниота качает головой, а в глазах ее появляются слезы. – По этим причинам, капитан Кирк отдал прямой приказ, запрещающий нам предпринимать любые попытки к его спасению. Мы должны проинформировать Звездный флот о сложившейся ситуации и ждать дальнейших распоряжений.
- Херня все это, - бормочет лейтенант Сулу. Спок хочет сделать ему выговор, но в свете его собственного мнения о ситуации, решает, что это было бы лицемерием.
- Ты же не оставишь там Джима? – Спрашивает доктор Маккой, словно этот факт находится вне его понимания, но Спок лишь коротко кивает.
- Я не могу рисковать жизнями всего экипажа в спасательной операции без реальной возможности успеха. Хотя ярость м’миганцев большей частью направлена на капитана Кирка, я не сомневаюсь, что они будут рады страданиями любого члена команды Энтерпрайз.
Спок понимает, что сохранять самоконтроль ему становится все сложнее, поэтому решает поскорее покинуть мостик. Однако в своей каюте успокоиться ему не удается.
Сторек сидит у шахматного стола на том самом стуле, который подвинул к нему не более семи часов назад и пустым взглядом смотрит на фигуры.
- Сторек? – Зовет его Спок, но мальчик его игнорирует.
Спок опускается на свой стул, но вскоре об этом сожалеет – его жест делает отсутствие их третьего игрока еще более очевидным. Семь часов назад, на этом самом месте Спок пришел к абсолютно ошибочному выводу о том, что Джим не захочет и не сможет состоять с ним в романтических отношениях, что сама мысль об этом абсурдна. Сейчас, избавленный от этой идеи самым болезненным из всех вообразимых способом, Спок сражен внезапным пониманием, что в тот шоковый момент он не только не ответил на поцелуй Джима, но и не выразил собственных чувств.
Я не сказал ему, он не знает… - в оцепенении думает Спок.
- Вы должны идти, - вдруг говорит Сторек. Спок вопросительно поднимает бровь.
- Вы должны идти на помощь капитану Кирку, - поясняет мальчик. – Нелогично бездействовать на корабле, пока командующий офицер находится в плену. Также нелогично формируя спасательную команду, не назначить в нее наиболее опытный и дееспособный персонал. Поэтому вы должны идти и спасти капитана.
- Капитан Кирк четко запретил посылать за ним спасательную команду.
Сторек в ответ поднимает бровь.
- Вы пытаетесь убедить меня, что всегда следуете приказам капитана, даже когда вы с ними не согласны? Даже когда вы находите их очевидно нелогичными и глупыми?
Спок в самом деле мог бы попытаться убедить в этом Сторека, но все старания позорно провалились бы.
- У меня есть другие обязанности, - объясняет Спок. – Главной среди них является несение мной ответственности за тебя. Незадолго до того, как я… - бросил, – вынужден был покинуть капитана Кирка, он… - поцеловал меня, – напомнил мне о ней. Я не предам его доверия.
- Вы должны спасти его, - Сторек непреклонен. – Если вы не пойдете, я сделаю это сам.
Мысль об этом настолько нелепа, что Спок едва улавливает ее.
- Тебе десять лет, ты не тренирован…
Сторек посылает ему испепеляющий взгляд.
- Я прекрасно осведомлен о своем возрасте, коммандер. Но... я считаю неприемлемым, что капитан Кирк может не вернуться ко мн… - Сторек медлит. – На Энтерпрайз. Я… Я люблю его.
Спок с некоторым удивлением смотрит на мальчика, который прожигает его дерзким взглядом, словно провоцируя его выразить недовольство этим эмоциональным признанием. Спок тщательно обдумывает слова.
- Капитан Кирк – Джим – человек великой чистоты и сострадания, щедрого сердца и неукротимого духа. В свете этих качеств я считаю в высшей степени логичным, ты пришел к такому выводу. Я… так же разделяю его, - добавляет Спок гораздо тише.
Подозрение во взгляде Сторека постепенно сменяется непониманием.
- Если это правда, то решение не отправляться на помощь капитану Кирку, а оставаться здесь со мной еще более нелогично, чем я раньше предполагал. Ставить благополучие того… к кому испытываешь сильные чувства… ниже благополучия индивида, к которому таких чувств… нет… поистине верх нелогичности.
Хотя Сторек старается сохранить спокойный тон на протяжении всей речи, его беззащитность бросается в глаза внимательному наблюдателю. Какая-то часть Спока резонирует с этой беззащитностью, находит ей соответствие и вулканец знает, что нужно делать. Впервые за прошедшие 3,8 месяца несения ответственности за Сторека он абсолютно уверен в правильности выбранного курса действий.
Спок приводит в действие стратегию, которая имела большой успех в исполнении Джима – он становится на колени, чтобы его глаза были на одном уровне с глазами Сторека и кладет ладонь ему на плечо.
- Я испытываю к тебе… сильные чувства, Сторек. Ты… мой сын.
Ожидаемых протестов не поступает, и когда почти неосязаемо мальчик льнет к руке, Спок ощущает укол стыда.
- Я должен был сказать это раньше. Я должен был сказать тебе это в самом начале, - тихо говорит Спок.
- Я бы это не приветствовал, - признает Сторек. – Если бы вы попытались, я с большой вероятностью ответил бы жестокостью на подобное заявление.
- Я все равно должен был это сказать.
В этот раз Сторек ничего не отвечает.
- Сторек… - начинает Спок. – Однажды ты уже остался сиротой. Я не могу позволить тебе снова оказаться в такой ситуации.
- И вы не позволите, - упрямо настаивает мальчик. – Я не потеряю вас обоих. Я не потеряю никого из вас. Вы вернетесь на Энтерпрайз невредимым, с капитаном Кирком. Никакой другой исход недопустим. Для меня, - глазами не отпуская взгляда Спока, мальчик непокорно вздергивает подбородок.
Т’Принг, которая, как когда-то немилосердно думал Спок, сделала себя еще меньшей вулканкой, чем он сам, эта самая Т’Принг несмотря на то, что достойный вулканец должен ставить превыше всего логику, свое упрямство ценила больше логики. Т’Принг, упрямая, невыносимая, несгибаемая Т’Принг предала его и преподнесла бесценный дар. Спок с удивлением отмечает, что ощущает легкий налет утраты, вспоминая о ней.
- Ты сейчас очень сильно напоминаешь мне свою мать, - говорит Спок.
- Я знаю, что… она вам не нравилась, - отвечает Сторек, но Спок его перебивает.
- Напротив, я вспомнил те качества, что заставляли меня чувствовать к ней, прежде всего симпатию.
Долгое мгновение они молчат, затем Сторек снова заговаривает.
- Предпринимать операцию по спасению капитана Кирка было бы нелогичным образом действий, - признает мальчик.
- Рад, что ты, наконец, это понимаешь, - начинает Спок, но Сторек качает головой.
- Это нелогично, - повторяет он, потом очень серьезно смотрит Споку в глаза. – Сделайте это все равно.
Спок теряет дар речи.
- Я знаю, что вы со мной согласны, - продолжает мальчик. – Я это вижу. Не смотря на то, что отправляться на спасение капитана Кирка нелогично, любые другие действия неправильны. Поэтому я повторяю: либо вы идете спасать его, либо это делаю я.
Хотя обстоятельства крайне мрачны, Спок позволяет себе мгновение невольного восхищения Стореком. Свое упрямство он унаследовал от Т’Принг, преданностью и неортодоксальной, но высоко эффективной тактикой он ребенок Джима, в смеси безрассудной любви и беспощадной логики мальчика Спок учится видеть себя самого.
- Было бы верхом нелогичности, - неторопливо, тщательно подбирая слова, говорит Спок, - позволить десятилетнему ребенку возглавить операцию по спасению капитана Звездного флота. Поэтому мне не остается выбора, как самому заняться этим мероприятием.
- Совершенно верно, - кивает Сторек с плохо скрываемым удовлетворением.
- Я не могу обещать, что вернусь с капитаном Кирком, - говорит Спок, поднимаясь с пола.
- Разумеется. Я понимаю, - ровно отвечает Сторек, но Спок замечает скрывающуюся под этим неуверенность и понимает, что, в конце концов, научился читать по лицу своего сына. Поддавшись импульсу, он медленно притягивает мальчика в некрепкое объятие и с облегчением отмечает, что не Сторек первым разрывает его.
- Живи долго и процветай, - прощается Сторек, поднимая ладонь в жесте та'ал.
Спок отвечает ему тем же.
Спок заходит к транспортаторную комнату и видит, что в ней с некоторыми дополнениями, собрались все высшие командные офицеры.
Первой к нему подходит энсин Варма. Нервно улыбаясь, она говорит:
- Основываясь на моем анализе описания м’миганцев, их наиболее уязвимое место находится впереди на шее, где у них самые мягкие и гибкие чешуйки, так что… цельтесь туда… и удачи.
Лейтенант Вро, расцветая от гордости, передает ему трикодер.
- Мы с моей командой подогнали его параметры для вас – он использует эхолокацию и отслеживает м’миганцев в радиусе двадцати футов во всех направлениях, а еще различает ткани м’миганцев от человеческих, - Спок молча принимает трикодер, когда к нему подходят доктор Маккой и сестра Чепел.
- Кто-то должен следить, чтобы корабль продолжал работать, - ворчит Маккой, - так что я не могу идти с тобой, но буду держать лазарет наготове. Ну, если нужно будет сразу везти его в операционную. Но тебе с собой все равно нужен медик, если придется штопать Джима прямо на месте.
- Доктор, - протестует Спок, - ваше первоначальное мнение было верным, вы не можете пренебречь своими обязанностями…
- Да знаю я! – Кривится доктор.
- Поэтому вместо него иду я, - говорит сестра Чепел, застегивая набедренную кобуру. – К бою готова, сэр.
Спок беспомощно обводит комнату взглядом.
- Капитан четко запретил предпринимать любые попытки к его спасению, - настаивает он. – Приказ остается в силе даже в его отсутствие, вас всех можно отправить под арест за нарушение субординации. Я никого больше не попрошу…
- Мы знали, что вы никого не будете просить, - отвечает лейтенант Сулу, закатывая глаза. – Поэтому решили вызваться добровольцами, - из-за плеча рулевого виден меч, и Спок приходит к выводу, что Сулу планирует присоединиться к несанкционированной спасательной операции, что тот подтверждает, становясь на транспортаторную платформу рядом с сестрой Чепел.
- К слову сказать, почему так долго? – Жалуется мистер Скотт. – Народ толпится в моей милой, чистой транспортаторной уже почти полчаса! Позор! Могу я спокойно поработать?
- Я разговаривал со Стореком, - отвечает Спок, что возвращает его мысли к самому важному своему долгу. Он поворачивается к терпеливо ждущей Ниоте. Никому на Энтерпрайз он не доверяет больше, чем ей.
- Ниота, сожалею, что мне приходится возлагать на тебя такую ответственность, но если ты согласна, я назначаю тебя опекуном Сторека в случае моей смерти или попадания в плен. Я знаю, что ты не стремилась к материнству…
- Странное дело, - перебивает его Ниота. – Оказывается, я ошибалась. Я хочу… В общем, это разговор для другого раза, - криво улыбается девушка, но глаза ее становятся грустными.
- Ниота, - неловко заговаривает Спок тихим, предназначенным только для ее ушей голосом. – Даже если я вернусь, я не смогу возобновить с тобой романтических…
- Разумеется нет, - твердо говорит она. – И ты не должен. У Сторека уже есть мать. Так что иди и верни его.
Спок медлит, но в интересах краткости, отвечает простым «спасибо».
- Я буду на твоей частоте, - улыбаясь, говорит Ниота и Спок с удовольствием отмечает, что, несмотря на весь хаос и нелогичность человеческой натуры, некоторые вещи не меняются.
Из всех присутствующих в комнате только Чехов пока ничего ему не сказал. Он выходит вперед.
- Я не такой хороший боец, как Сулу, - говорит юноша, склонив голову. – Я не умею программировать полезные приборчики как Гайла или лечить ранения, как доктор Маккой. Но я буду управлять транспортатором с момента вашего спуска на поверхность, - он поднимает голову, твердо смотрит Споку в глаза и продолжает решительно. – Один раз я вас подвел, вы об этом никогда не упоминали, но я не забыл. Больше я вас не подведу.
Неуверенный в правильном ответе, Спок кивает в знак благодарности. Он присоединяется на платформе к Сулу и Чепел и обводит взглядом собравшихся в ожидании людей. У него нет слов для них, все они знают о риске, и все они собрались здесь. Ему нечего сказать, что они бы уже не знали.
- Спускайте нас, мистер Скотт.
- Так точно, сэр.
Поверхность М’миган такая же неприветливая, какой Спок ее запомнил. Они материализуются прямо напротив двери, ведущей в туннели. Спок тихо советует Сулу и Чепел предполагать, что любая куча камней и булыжников может оказаться м’миганцами и стрелять на оглушение. Снова открыв тяжелую дверь, Спок и его команда отправляются в туннели.
Прибор лейтенанта Вро оказывается весьма полезен в избегании контактов с м’миганцами и оглушении тех, встречи с которыми не миновать, но у Спока нет другого плана, кроме как искать капитана в том коридоре, где они с ним расстались. В конце концов, они добираются до нужного туннеля, но Джима там не оказывается, и нет четкого следа, куда им двигаться дальше.
Чепел и Сулу ждут его инструкций, а Спок не мигая смотрит на то место, где стоял Джим, когда отвернулся от вулканца, когда сказал ему бежать и запретил возвращаться.
Я должен найти его, - настойчиво думает Спок. – Любой другой вариант не рассматривается. Я должен найти Джима.
Когда Спок поворачивается, чтобы обследовать другой туннель, он ощущает на заднем плане сознания почти неразличимое тепло, не похожее на все, что он чувствовал раньше. Вместе с теплом приходит нелогичная, непоколебимая уверенность, не зная почему, Спок поворачивается к своим спутникам и решает, что им нужно спускаться ниже.
Они продвигаются все глубже и глубже по системе коридоров, временами Спок останавливается, а потом говорит им повернуть направо или налево. С каждым поворотом Спок чувствует, что едва ощутимое тепло в его разуме усиливается. Им нужно торопиться, оглушенные на верхних уровнях м'миганцы вскоре очнутся и поднимут тревогу, или их могут найти бесчувственными другие м'миганцы и доложить своему руководству. В конце концов, Чепел, которая, взяла на себя работу с эхолокатором, вскрикивает и говорит:
- Там человек. Я нашла человеческие клетки, всего в двадцати футах. Сэр, он в конце коридора, направо!
- Отличные новости, - отвечает Сулу и Спок разделяет его мнение до тех пор, пока не выглядывает из-за угла и не замечает, что коридор заполнен м’миганцами, по три существа в ряд.
- Похоже, подкрасться на этот раз не удастся, - кривится Сулу.
- Я не уверен, можно ли обойти это препятствие, - признает Спок и сестра Чепел прикусывает нижнюю губу.
- Я могу их отвлечь, но я не думаю, что смогу самостоятельно найти дорогу к выходу на поверхность.
- Мы никого не оставляем, - твердо решает Спок. – Если остается единственно возможный силовой вариант, значит, так тому и быть.
На счет три, Спок выходит из укрытия и открывает огонь. М’миганцы быстрые, сильные и почти семи футов в высоту, но они не носят никакого оружия или защиты, поэтому следуя указаниям энсина Вармы, он стреляет в шею, каждым выстрелом останавливая одного м’миганца. Сестра Чепел размеренно стреляет из-за его правого плеча, а Сулу берет на себя тех м’миганцев, что сумели подойти достаточно близко для контактного боя.
Как только коридор пустеет, они бегут туда, где трикодер засек человеческие ткани, им уже слышны тяжелые быстрые шаги м’миганцев на верхних уровнях. В конце коридора Спок находит металлическую дверь, он распахивает ее и видит за ней Джима, висящего на спускающихся с потолка цепях, избитого, благодарного и раздраженного, но в целом не сильно пострадавшего.
- Вы не должны были за мной возвращаться, - это его первые слова и Спок решает их проигнорировать. Лазерный нож Сулу легко проходит через наручники капитана и Спок подхватывает его, когда тот падает.
- Вы можете идти? – Спрашивает Чепел, сканируя капитана на этот раз медицинским трикодером.
- Да, - отвечает Джим и сразу же падает, едва Спок перестает его поддерживать.
- Я так понимаю, нет, - оживленно комментирует Чепел. – Мистер Спок, вы сможете нести капитана? Он слишком тяжелый для нас.
- С удовольствием, - говорит Спок, нежно поднимая Джима одной рукой под коленями, другой обхватывая за плечи.
- Надо прекращать вот так встречаться, - шутит Джим и Спок сжимает губы в тонкую линию.
- Возьми мой фазер, у меня больше нет свободных рук, - это все, что он отвечает, не доверяя своему самообладанию. Джим становится увереннее с оружием в руке, и они возвращаются в коридор, переступая через оглушенных м'миганцев. Память Спока снова приходит на помощь, и они прорываются к поверхности: Сулу во главе отряда, Чепел внимательно отслеживая по трикодеру перемещения м’миганцев, а Джим по мере необходимости прикрывая тыл.
Они выбегают через двери наружу и Сулу кричит:
- Давай, давай, сейчас, Чехов! – И мистер Чехов, верный своему слову, в сохранности поднимает их на Энтерпрайз еще до того, как м’миганцы ступают на поверхность своего разоренного мира.
Джима немедленно увозят в больничный отсек, Спок присоединится к нему позже, но у него есть одно не требующее отлагательств дело, прежде чем он пойдет к капитану.
- Сторек, - зовет Спок, заходя в свою каюту, и чувствует удар в бок. Он опускает глаза и видит своего сына, тесно прижавшегося к нему всем телом, крепко обхватившего его за талию. Спок коротко обнимает мальчика в ответ, а затем, немного смутившись, высвобождается из объятий. Сторек тоже захвачен врасплох собственной реакцией и прочищает горло перед тем, как заговорить.
- Вы вернулись, - зачем-то констатирует он очевидное. – Вы… Капитан Кирк с вами?
- Он в больничном отсеке.
- С ним все в порядке?
- Он большей частью невредим, - отвечает Спок, хотя он не уверен до конца в серьезности джимовых ранений.
- Я хочу его видеть, - заявляет Сторек, и это неудивительно. Спок связывается по коммуникатору с доктором Маккоем, который дает свое ворчливое разрешение ненадолго посетить капитана.
- Я хочу выразить вам свою благодарность за спасение капитана Кирка, - чопорно говорит Сторек, поднимая взгляд на Спока. Встречая его глаза, Спок позволяет себе намек не улыбку.
- А я хочу выразить благодарность тебе за напоминание о необходимости это сделать. Я горжусь тобой, - отвечает Спок.
Сторек склоняет голову и быстро выходит из каюты, но Спок успевает увидеть отблеск ответной улыбки на его лице.
Джим до сих пор пытается решить, что ему думать по поводу своего спасения. С одной стороны, он отдал четкий приказ, и по вполне понятным причинам, так что у него есть все законные основания сердиться на людей, рисковавших своими жизнями и карьерами, когда он специально им это запретил. Но с другой стороны он чертовски рад остаться в живых и вернуться на Энтерпрайз, так что Джим чувствует, что его бы прозвучали бы неискренне.
А еще он немного огорчен, что Спока сейчас нет рядом, но он понимает, почему, когда его старший помощник появляется в лазарете со Стореком на буксире. Спок медлит и Сторек пользуется этой возможностью, чтобы промаршировать прямо к кровати Джима и завить следующее:
- Вы обязаны прекратить получать ранения, попадать в плен или рисковать собой какими-либо иными способами. Это заставляет меня, коммандера Спока и других членов команды испытывать крайнее волнение, поэтому я вынужден вас проинформировать об абсолютной недопустимости подобного поведения, - с довольным видом Сторек поворачивается к мониторам вокруг кровати Джима и начинает внимательно за ними следить, словно не доверяя профессионализму Боунза.
Джима удерживает от смеха только то, что это действительно была очень сложная ситуация, а еще это «поучительный урок», как любила говорить его учительница биологии в старших классах.
- Эй, эй… посмотри на меня, - поспешно говорит Джим, и когда Сторек встречается с ним взглядом, Джим улыбается. – Два момента, ок? Прежде всего, я в порядке. Серьезно. Боунз говорит, к вечеру я могу отсюда уйти, - Джим набирает в грудь побольше воздуха. – А во-вторых… Я не могу тебе обещать, что со мной всегда все будет хорошо. У меня опасная работа, но мне она нравится, и я никогда не прекращу ей заниматься, выкладываться полностью, даже если это значит, что иногда приходится рисковать собой. Я всегда буду стараться вернуться домой к тебе целым и невредимым, но иногда это может быть невозможно, так что тебе придется смириться с этим.
Сторек прищуривается и смотрит на Джима долгую минуту.
- Если вы в самом деле не можете прекратить получать ранения, а я считаю ваши травмы крайне неудовлетворительными, то единственным логичным образом действий для меня является познакомиться с техниками их лечения, чтобы лично быть абсолютно уверенным, что вы получаете соответствующую медицинскую помощь после ваших безрассудных и глупых выходок, - наконец говорит мальчик, потом переводит взгляд со все еще переваривающего это заявление Джима на Спока. – Пожалуйста, добавьте в мое расписание три часа уроков с доктором Маккоем. Я немедленно поговорю с ним об этом.
Направляясь в офис Боунза, он нерешительно оборачивается.
- Я рад, что с вами все в порядке, что вы снова с нами, - непривычно говорит Сторек, а затем уносится к Боунзу так же резко, как пришел.
- Обожаю малыша, - уверенно говорит Джим.
- Я придерживаюсь весьма похожего мнения, - отвечает Спок, подходя ближе к кровати, и между ними повисает та самая неловкая тишина, которую Джим ждал с момента своего спасения.
Джим обдумывает варианты начала разговора.
Ну вот, я тебя поцеловал. В твоем мозгу. Вроде как.
Логика диктует, что я не несу никакой ответственности за поцелуи, которые я раздаю перед лицом неминуемой смерти.
Я так хотел. Я имел в виду каждое слово.
Но Спок удивляет его, заговаривая первым.
- Сторек сказал мне до того, как я отправился тебе на помощь, что твое отсутствие неприемлемо потому… что он любит тебя, - гораздо тише, удерживая взгляд Джима, он добавляет. – Я ответил ему, что считаю его вывод логичным… И что я разделяю его.
Джиму становится трудно дышать. Он старается не загадывать ничего наперед.
- Ты имеешь в виду, что ты любишь меня как Сторек, как члена семьи.
Спок наклоняет голову в сторону и обдумывает услышанное, Джим решает, что ожидание его убьет.
- Это одна часть, да, - соглашается Спок. – Ты мой партнер, растишь моего ребенка, и на этом основывается большая часть моей симпатии и уважения к тебе. Но это не все.
Джим, обычно большой фанат вулканцев, всерьез задумывается, а не отправиться ли ему в прошлое и не прибить того вулканского философа, который решил, что ходить вокруг да около и ничего толком не отвечать - охрененно логично.
- Некоторое время назад я заметил связь между нами, между нашими разумами. Эта связь позволила мне найти тебя там, в туннелях.
- А я-то все хотел спросить, - спокойно говорит Джим, хватаясь за последние крупицы терпения.
- Я… - Спок кривит губы. – Это сложно сказать, - раздраженно продолжает он и до Джима внезапно доходит, это же очевидно.
- Дай мне руку, - говорит Джим, протягивая свою, и когда Спок подчиняется, подносит ее к своему лицу.
- Мне всегда нравились наглядные пособия, - шутит он, слабо улыбаясь.
- Абсолютная честность, - отвечат Спок, закрывает глаза и внезапно Джим…
…Следит, наблюдает, бережно запоминает, как тени падают на лицо, смотрящее на шахматную доску, живое человеческое лицо, болезненно беззащитное в бесстрашном выражении всех чувств этому миру, и он…
…Ложится на кровать, как делал это бессчетное количество раз до, кладет голову в углубление на подушке, но на этот раз все иначе, все изменилось в свете опасного понимания, и он…
…Колеблется, пытаясь скрыть свое беспокойство, это уже второй его отказ от спарринга с капитаном и его поведение начинает казаться подозрительным, но он не доверяет своему контролю, он не выдержит такого тесного соприкосновения тел, этой интимной жестокости синяков и захватов, и он…
…Поглощен ревностью, произносит ложные и злобные обвинения, слишком уязвленный отказом, чтобы заметить, как ранят его слова, и он…
…Вспоминает циркулировавшие по Академии слухи, приватные беседы, прошедшие за последние полгода, и сравнивает себя со списком его прошлых сексуальных партнеров, таких как лейтенант Вро, и не находит себе места, не знает, как он может вписаться туда со своим самоконтролем и странностями, и он…
…Слушает человека, к которому чувствует гораздо больше, чем готов признать, слушает его безжалостную оценку, которую не может до конца воспринять и всю ночь напролет, снова и снова убеждает себя: Я несказанно счастлив служить под началом такого капитана, иметь такого человека в друзьях, быть достойным его тяжело заработанного доверия и он…
…В оцепенении сидит перед шахматной доской, где разыгрывается партия, которая никогда уже не будет закончена, и думает: Он никогда не узнает, я никогда…
Но я знаю, - думает Джим. – Я уже знаю.
И он приходит в себя, пальцы запутаны в волосах Спока, и они снова целуются, чему Джим рад всей душой.
Джим вспоминает о собственной сознательности и отрывается от Спока, медленно проводя ладонью по его щеке.
- И я тебя. Ну, вообще-то ты уже знаешь, столько раз побывав в моей голове, но…
- Да, - тихо отвечает Спок, поглаживая его пальцы своими.
Само собой, разобравшись с этим вопросом, Джим чувствует себя в полном праве немного позлорадствовать.
- Ты втайне думаешь, что я классный, - расплывается он в улыбке. – Ты думаешь, я та еще горячая штучка!
- Не в этот конкретный момент, - бормочет Спок и Джим смеется.
- Врешь ты все, - шепчет Джим, - грубое нарушение политики честности, - добавляет он, и, смеясь, притягивает Спока в очередной поцелуй.
Разумеется, Сторек выбирает именно эту минуту, чтобы появиться из офиса Боунза. Он некоторое время наблюдает за ними, потом кивает себе с довольным видом.
- Я полностью одобряю данное развитие событий, - произносит он, заставляя Джима вздрогнуть, но капитан решает, что это гораздо лучше, чем противоположное заявление. А потом мальчик добавляет сдержанным тоном. – Пожалуйста, избавьте меня в будущем от лицезрения проявлений физического влечения, я подозреваю, что подобное поведение будет иметь вредоносный эффект на мое ментальное здоровье.
На этот раз, Джим заходится смехом. У него есть на это полное право. Сторек бросает ему свой умилительный, полный возмущения взгляд и шагает прочь из лазарета.
- Вот это я называю победой, - заявляет Джим, и Спок соглашается, что все могло закончиться гораздо хуже.
- Знаешь, твой папа думает, что мы женаты, - говорит Джим, надеясь шокировать Спока, но вулканец поднимает бровь и отвечает:
- Формально, он прав. Такова природа телепатической связи, которая росла между нами и которая вывела меня к тебе в подземных туннелях.
Джим бьет его кулаком в плечо, что наверняка больше неудобств приносит его костяшкам, чем плечу вулканца.
- Не могу поверить, что ты заключил со мной тайный вулканский брак! – С наигранным возмущением говорит он, и Спок с любопытством на него смотрит.
- Так как это было обоюдным решением, я протестую против того, чтобы перекладывать ответственность полностью на мои плечи.
- Ладно, заканчивайте вы оба, - бурчит Боунз, подходя к биокровати и сгоняя с нее Спока. – Хватит беспокоить моего пациента, - он поворачивается к Споку с сердитым взглядом. – Придется вам подождать со своими обжиманиями посреди моего лазарета. Если ты не уберешься отсюда через две минуты, я приду к тебе с гипоспреем, понятно объясняю?
Боунз уходит обратно в свой офис и Джим выдает смешок.
- Похоже, с обжиманиями действительно придется подождать… Я выйду отсюда вечером, ты хочешь… Встретимся в твоей комнате? – Джим прикусывает губу, вспоминая все, что Спок говорил ему о сексуальном поведении вулканцев. Он нерешительно добавляет. – Я знаю, у тебя были планы на… кого-то постоянного, но…
- Джим, - твердо перебивает его Спок, встречаясь с ним взглядом. – Мы вместе воспитываем ребенка. Так или иначе, мы занимали одну и ту же каюту в течение нескольких месяцев. Я представил тебя своему отцу. Признаться, я не знаю, насколько еще «постоянными» могут быть мои планы относительно тебя.
- Ой, - говорит Джим, решая проигнорировать тот факт, что все это время действительно был женой Спока, - Ок. Класс.
- Твой словарный запас оставляет желать лучшего, - нудит Спок и Джим расплывается в ухмылке.
- Льстец. Уходи, пока Боунз не заразил нас обоих омаранской чумой.
- Увидимся, когда ты вернешься из лазарета, - говорит Спок. – Я рад, что ты снова с нами, - он наклоняется и целует его в последний раз, перед тем оставить на милость Боунза.
Доктор падает на стул рядом с кроватью Джима и громко вздыхает.
- От вас теперь житья не будет, да? – Задает он риторический вопрос, Джим качает головой.
- Неа.
- Ну, знаешь… - Боунз неловко отводит глаза в сторону и бормочет. – Не облажайся с этим, и постарайся, чтобы я больше не видел, как ты милуешься с ним в моем больничном отсеке.
Джим вздрагивает.
- Ничего не могу обещать, но… Спасибо, Боунз.
- Кстати, твое безумие передается по наследству, - говорит Боунз, обвиняющее глядя на Джима. – Твой вулканский мальчишка хочет, чтобы я учил его медицине, как будто это убережет тебя от идиотских выходок, как будто хоть что-то может на тебя повлиять.
- Да ладно, когда я был в возрасте Сторека, я хотел быть ниндзя. У детей всегда бывают сумасшедшие идеи, - протестует Джим, поднимая руки.
Боунз хохочет.
- Ниндзя? Серьезно? И что на это сказала твоя мама?
Джим вспоминает и с удивлением улыбается.
- Вообще-то… Ей понравилось. Она даже попросила своего приятеля из Звездного флота позаниматься со мной рукопашным боем, и купила мне классные черные ботинки. Она… Дела были не очень, но она старалась. Воспитывать ребенка сложнее, чем, кажется. Тогда я этого не знал.
Боунз оправдывает свой статус лучшего друга на все времена и ничего не говорит в ответ, просто хлопает Джима по плечу и оставляет его своим мыслям до того момента, когда тот может уйти из лазарета. Джим с пользой проводит эти часы. За прошедшие десять месяцев он принял много тяжелых решений, сделал много трудных шагов, спас планету, стал капитаном флагмана Звездного флота, взял на воспитание ребенка, влюбился. Он решает, что, в конце концов, может сделать еще один.
Он ждет неделю, чтобы с него сошли синяки и ссадины, потому что на этот раз он не собирается прятать лицо, если этого слишком много, лучше ему знать с самого начала. Он связывается с ней в одиночестве, в спальне, которую теперь делит со Споком, потому что не верит, что Споку удастся держать свое неодобрение при себе и не хочет, чтобы Сторек стал свидетелем эпичной истерики, если дело пойдет плохо. Они ждут в гостиной, пока он их позовет. А если этого будет мало, в лазарете его ждет лучший друг, и команда, которая сделает все ради него, и верный корабль, который никогда его не подводил. Что бы ни случилось, он будет в порядке.
Ее лицо появляется на экране, он видит, как сильно она изменилась, конечно, ведь прошло восемь лет.
- Привет, мам, - спокойно говорит он.
Ее волосы начинают седеть, она собирает их в небрежный хвост, совсем как делала это на ферме. Она подносит ладонь ко рту, когда видит его, в глазах появляются слезы, но в остальном ей удается сдержать себя в руках.
- Джим. Я так рада видеть тебя.
- Ага, я тоже, - тихо отвечает Джим, криво улыбаясь. – Столько всего произошло с нашей последней встречи.
- Я видела в новостях, - говорит она, - И… Не сердись, но каждый раз, когда ты связывался с братом, он перезванивал мне и рассказывал, как у тебя дела. Ничего особенного, просто… Он знает, что я волновалась… Что я волнуюсь.
- Я не злюсь, - уверяет ее Джим.
- Спасибо, что позвонил, - продолжает она. – Я давно… Давно хотела, но не думала, что смогу. Джим, скажу тебе, пока окончательно не расклеилась: я тебя подвела, я знаю. Ты не представляешь, как мне жаль…
- Мам, - Джим качает головой. – Я правда… Давай не сейчас. Может, когда-нибудь, ты мне все расскажешь, но не сейчас, потому что я не могу… позволить тебе сорваться с крючка. Когда-нибудь. Я пока не простил тебя. Но я не об этом. Просто я теперь лучше все понимаю, и хотел, чтобы ты это знала.
- Прости, - тихо отвечает она. – Я знаю, ты не просто так со мной связался. О чем ты хотел поговорить?
- Ну… - Джим чувствует себя открытым нараспашку и нервным, но это хорошо. Она смотрит ему прямо в лицо, не отрывая глаз ни разу на протяжении всего разговора. – Я вроде как женился? На моем старшем помощнике. Но это пока неофициально. И у нас есть ребенок, его зовут Сторек, он вулканец. В смысле, ребенок. Хотя старший помощник тоже вулканец, но его зовут Спок. Они не родственники, но этого больше никто не должен знать, потому что это секрет.
Она склоняет голову и Джим понимает, что она смеется, что-то в его груди расслабляется при виде ее такой.
- Надо же, ты действительно было очень занят? – Спрашивает она, широко улыбаясь. Наступает пауза, никто из них ничего не говорит, а потом она торопливо спрашивает его. – Ты счастлив, Джим? Это все, что я хочу знать. Ты счастлив?
Джим отвечает не задумываясь.
- Боже, да, - говорит он ей, и понимает, что голос выдает его с головой, но ему плевать. Это хорошие новости, незачем о них молчать и хранить в тайне. Абсолютная честность. – Спок и Сторек… самые лучшие. Они моя семья. Тебе… Тебе нужно как-нибудь с ними познакомиться, - нерешительно добавляет Джим, и ее глаза снова наполняются влагой, но она улыбается настоящей, искренней улыбкой.
- Я бы очень этого хотела, - медленно отвечает она, делая ударение на каждом слове.
Сторек заглядывает в комнату.
- Капитан? Я хочу спать и поэтому нуждаюсь в одной из ваших развлекательно-познавательных историй.
- Долг зовет, - ухмыляясь, говорит Джим. – Еще поговорим, - она кивает.
- С кем вы разговаривали, могу я поинтересоваться? – Спрашивает Сторек, устраиваясь под одеялом.
- Это была моя мама, - отвечает Джим. – Мы с ней давно не общались, но думаю, готовы снова попробовать. Если захочешь, мы сможем с ней как-нибудь встретиться.
- Это было бы приемлемо, - говорит Сторек. Он моргает и осторожно продолжает. – Вы нечасто рассказываете о своих родителях.
- Ты прав, нечасто, - Джим напряженно думает минуту, а потом решается. Какого черта, сегодня как раз подходящий вечер. – Хочешь послушать познавательную историю про них?
- Да, - энергично кивает Сторек.
- Ок, - тихо начинает Джим. – Это история о том, как я появился на свет.
Автор: Deastar.
Переводчик: мну =)
Беты: Шелиден (6-12 главы), Улитыч (4-5 главы)
Пейринг: Kirk/Spock
Рейтинг: R (не за секс)
Предупреждения: Упоминание сексуального насилия над детьми.
Глава 11
Глава 11
Разумное применение Споком вулканской силы позволяет с легкостью открыть дверь и вскоре отряд шагает в темноту за ней. Они находят систему бетонных туннелей, слабо освещенных мигающими лампами, высоко висящими на стенах через равномерные промежутки. Спок прилежно запоминает все повороты и развилки, которые они прошли, и говорит Джиму, что отряд постепенно уходит все глубже и глубже под землю. Изредка они натыкаются на признаки жизни – следы на грязи, недавно оставленные съедобные припасы, боковые комнаты, которые очевидно убирали. По пути становится ясно, что система туннелей намного шире и сложнее, чем они предполагали, и, тем не менее, они все еще не наши ни выживших, ни тел погибших.
Когда коридор переходит в широкую комнату с высоким сводчатым потолком, заполненную грудами камней, Джим командует привал.
- Отдохнем пару минут, ребята. Старайтесь не сидеть на булыжниках, мы не знаем, устойчивые ли они.
- Они также могут быть радиоактивны, - добавляет Спок и несколько членов команды передергивают плечами, демонстративно садясь на пол в центре комнаты, подальше от камней.
- Все это слишком странно, - делится наблюдениями Джим. – В том смысле, что сеть подземных туннелей на мертвой планете – просто рай для преступников. Но тогда где же они? Разве мы не должны были уже столкнуться с ними?
- Капитан, - предостерегает его Спок, - мы не располагаем сведениями об истинных масштабах этой подземной системы, возможно, здесь существуют тысячи, миллионы туннелей. Меня вдохновляют найденные нами признаки жизнедеятельности, но я советую не падать духом, если сегодня мы не найдем ни преступников, ни выживших.
- Мы найдем их, Спок, - убежденно отвечает Джим и неожиданно что-то шипит из темноты.
- Ссспок? – Говорит оно тихим, скрипящим нечеловеческим голосом.
Одно из скоплений камней превращается в гуманоидную фигуру, существо с грубой кожей, покрытой колючей серой чешуей. Его легко принять на груду осколков, Споку становится интересно, сколько таких куч они приняли за мусор, в то время как они на самом деле были местными формами жизни.
- Ссспок, - повторяет существо, грубым, но мелодичным голосом. – А тебя он назвал капитаном. Ты – капитан Джеймссс Кирк?
Джим поднимается на ноги и кивает.
- Это я.
- Ах, капитан Кирк, - скрипит существо. – Мы ждали тебя.
Четырнадцать других существ появляются из камней, высокие, с грубой кожей, как и первое, они окружают команду с явно недружелюбными намерениями.
- Кто вы? – Бесстрашно спрашивает Джим.
- Мы м’миганцы, - звучит в ответ. – Мы то, что осссталось от м’миганцев. Ты видел поверхносссть. Ты знаешшшь, какими мы были.
- Тогда зачем вы меня ждали? – Спрашивает Джим, протягивая руку вперед. – Вам нужна моя помощь?
Существо издает звук, словно быстро ритмично бьет камнем о камень, и Спок понимает, что оно смеется.
- Ты уже доссстаточно помог, капитан из Федерации. Из-за тебя, из-за твоего красссивого корабля, из-за войны клингонов ссс ромуланцами… Тебе же нравитссся эта война, чем дольше они воюют друг ссс другом, тем меньше они треплют твою драгоценную Федерацию… Клингонссские войны не оссстаются в их сисссстеме, капитан Джеймссс Кирк. Наша планета ссстала их полем битвы, и теперь ее небессса отравлены, а мы заперты в темноте, - существо делает шаг к капитану, но тот стоит не шелохнувшись.
– Мы не хотим твоей помощи, капитан Федерации. Мы хотим, чтобы ты ссстрадал.
Прежде чем Спок успевает среагировать, Джим достает фазер и оглушает существо, говорившее с ним, но в комнате остаются еще четырнадцать и неизвестно, сколько их прячется в туннелях. Команда обеспечения безопасности приготовила фазеры и Джим командует отступление. Спок пытается на бегу связаться с мистером Скоттом, чтобы транспортировать группу обратно на Энтерпрайз, но они слишком глубоко под землей. Они бегут и грохот шагов м'миганцев угрожающе разносится по туннелям.
- Черт, капитан, мы заблудились, - кричит глава отряда безопасности. Спок смотрит вокруг, и понимает, что это действительно, коридор, в котором они раньше не были. Он стреляет в ближайшего м’миганца и обращается к капитану.
- Я могу вывести нас, Джим. Моя память лучше человеческой.
- Давай, - отвечает Джим, стреляя из-за плеча вулканца.
Спок ведет их вперед, указывая путь через лабиринт туннелей, но их враги превышают их количеством и обладают большей силой и размерами. Когда он перехватывает взгляд Джима, то понимает, что капитан так же осознает серьезность опасности, в которой они оказались.
Группа достигает коридора с металлической дверью, Джим жестом просит Спока закрыть ее за ними и объявляет остановку, чтобы перевести дыхание.
- Это их надолго не задержит, - говорит он, удерживая взгляд Спока. – Им нужен я…
- Не позволяй этой мысли даже промелькнуть в твоем мозгу, - твердо говорит ему Спок, но понимает, что уже слишком поздно.
- Им нужен я, - повторяет Джим. – Спок вас выведет. Мы здесь как в бутылочном горлышке, так что я смогу их удержать ненадолго. Говорю это всем, чтобы никто потом не прикидывался, что не слышал: не пытайтесь меня спасти, ясно? Даже не пытайтесь. Это прямой приказ. Мы понятия не имеем, как далеко уходят эти туннели и сколько там м’миганцев. Я запрещаю вам предпринимать любые действия для моего спасения. Особенно тебе, Спок.
Спок качает головой, но понимает причину этого приказа, они не могут рисковать снова оставить Сторека сиротой.
- Идите, - резко приказывает им Джим. – Вперед!
Спок медлит, разрываясь между приказом и человеком, навсегда запечатывая в памяти лицо Джима в этот момент.
- Они не смогут без тебя найти дорогу назад, - говорит Джим стальным голосом, несмотря на то, что в его глазах видна глубокая печаль. – Ты должен идти. Останься со Стореком. Скажи ему, что мне очень жаль. Я хотел бы… Я горжусь им.
Спок беззвучно тянется к нему рукой, он хочет положить ее Джиму на плечо, но тот издает невнятный звук и хватает вулканца за руку, поднося ладонь к точкам мелдинга, потом обхватывает другой голову Спока и притягивает его во внезапный поцелуй. Губы Спока встречают рот Джима, и он переполнен…
…простияхотелнадобылораньше и …
…ябудускучатьпоСторекупотебепонашейсемье и, наконец, сокрушающей волной ялюблютебялюблюлюблю.
Джим отстраняется и этот удар невыносим.
- Иди, Спок, - хрипит он. – Иди!
Спок бежит и ненавидит туннель, который уводит его все дальше и дальше от затухающих звуков фазерных выстрелов. Оказавшись на поверхности, он в ту же секунду вызывает Энтерпрайз и мистер Скотт поднимает их на корабль.
Спок решил бы, будь у него время думать о чем бы то ни было между минутой, когда ему пришлось оставить Джима одного и мгновением, когда он оказывается в транспортаторной комнате Энтерпрайз, что нет зрелища, которое причинило бы ему больших душевных страданий, чем спокойное лицо Джима в отражении вспышек фазерного огня в тот момент, когда вулканец отвернулся, чтобы уйти прочь. Но взгляд Сторека, которым мальчик обводит транспортаторную платформу и читающееся в нем медленное понимание того, что искомого человека на ней нет, безоговорочно еще хуже.
- Где капитан? – спрашивает он Спока, ни на кого больше не обращая внимания. – Где он? – требует Сторек.
- Капитан не вернулся вместе с нами, - отвечает Спок, клятвенно обещая себе разобраться, кто пустил десятилетнего мальчика в транспортаторную комнату в завершении опасной миссии - он не так об этом должен был узнать.
- Что с ним произошло? – Слова в вопросе Сторека сливаются воедино. – Когда он вернется? Он должен вернуться.
- Капитан захвачен м’миганцами, - говорит ему Спок, игнорируя вздохи и шепот от членов экипажа в комнате. – Он запретил предпринимать попытки его спасти и… И он не вернется. Мне… очень жаль, Сторек.
- Это неприемлемо, - настаивает мальчик. В его глазах застыл беспомощный ужас, однако Сторек сохраняет контроль над собой, Спок решает, что это удается благодаря инстинктам.
- Да, это так, - испытывая внезапную усталость, отвечает Спок. – Сторек, мне нужно связаться со Звездным флотом и принять на себя командование Энтерпрайз. Я увижусь с тобой, как только возложенные на меня задачи это позволят. Я сильно сожалею… - но мальчик, игнорируя его слова, убегает из транспортаторной, и голос Спока смолкает.
- Мистер Скотт, - говорит Спок, - пожалуйста, проинформируйте старших офицеров, что я жду их на мостике.
На мостике Спок, сохраняя хладнокровие, рассказывает команде по общекорабельной связи о своих выводах относительно случившегося, о том, что заражение вирусом было частью многоуровневого плана м’миганцев, что если бы его не заметили, он уничтожил бы капитана или всю команду, но отследив его создателей, они невольно попали в ловушку.
- Не зная, сколько м’миганцев выжило в системе туннелей и насколько она распространяется, в высшей степени бесполезно пытаться спасти капитана, - говорит Спок и Ниота качает головой, а в глазах ее появляются слезы. – По этим причинам, капитан Кирк отдал прямой приказ, запрещающий нам предпринимать любые попытки к его спасению. Мы должны проинформировать Звездный флот о сложившейся ситуации и ждать дальнейших распоряжений.
- Херня все это, - бормочет лейтенант Сулу. Спок хочет сделать ему выговор, но в свете его собственного мнения о ситуации, решает, что это было бы лицемерием.
- Ты же не оставишь там Джима? – Спрашивает доктор Маккой, словно этот факт находится вне его понимания, но Спок лишь коротко кивает.
- Я не могу рисковать жизнями всего экипажа в спасательной операции без реальной возможности успеха. Хотя ярость м’миганцев большей частью направлена на капитана Кирка, я не сомневаюсь, что они будут рады страданиями любого члена команды Энтерпрайз.
Спок понимает, что сохранять самоконтроль ему становится все сложнее, поэтому решает поскорее покинуть мостик. Однако в своей каюте успокоиться ему не удается.
Сторек сидит у шахматного стола на том самом стуле, который подвинул к нему не более семи часов назад и пустым взглядом смотрит на фигуры.
- Сторек? – Зовет его Спок, но мальчик его игнорирует.
Спок опускается на свой стул, но вскоре об этом сожалеет – его жест делает отсутствие их третьего игрока еще более очевидным. Семь часов назад, на этом самом месте Спок пришел к абсолютно ошибочному выводу о том, что Джим не захочет и не сможет состоять с ним в романтических отношениях, что сама мысль об этом абсурдна. Сейчас, избавленный от этой идеи самым болезненным из всех вообразимых способом, Спок сражен внезапным пониманием, что в тот шоковый момент он не только не ответил на поцелуй Джима, но и не выразил собственных чувств.
Я не сказал ему, он не знает… - в оцепенении думает Спок.
- Вы должны идти, - вдруг говорит Сторек. Спок вопросительно поднимает бровь.
- Вы должны идти на помощь капитану Кирку, - поясняет мальчик. – Нелогично бездействовать на корабле, пока командующий офицер находится в плену. Также нелогично формируя спасательную команду, не назначить в нее наиболее опытный и дееспособный персонал. Поэтому вы должны идти и спасти капитана.
- Капитан Кирк четко запретил посылать за ним спасательную команду.
Сторек в ответ поднимает бровь.
- Вы пытаетесь убедить меня, что всегда следуете приказам капитана, даже когда вы с ними не согласны? Даже когда вы находите их очевидно нелогичными и глупыми?
Спок в самом деле мог бы попытаться убедить в этом Сторека, но все старания позорно провалились бы.
- У меня есть другие обязанности, - объясняет Спок. – Главной среди них является несение мной ответственности за тебя. Незадолго до того, как я… - бросил, – вынужден был покинуть капитана Кирка, он… - поцеловал меня, – напомнил мне о ней. Я не предам его доверия.
- Вы должны спасти его, - Сторек непреклонен. – Если вы не пойдете, я сделаю это сам.
Мысль об этом настолько нелепа, что Спок едва улавливает ее.
- Тебе десять лет, ты не тренирован…
Сторек посылает ему испепеляющий взгляд.
- Я прекрасно осведомлен о своем возрасте, коммандер. Но... я считаю неприемлемым, что капитан Кирк может не вернуться ко мн… - Сторек медлит. – На Энтерпрайз. Я… Я люблю его.
Спок с некоторым удивлением смотрит на мальчика, который прожигает его дерзким взглядом, словно провоцируя его выразить недовольство этим эмоциональным признанием. Спок тщательно обдумывает слова.
- Капитан Кирк – Джим – человек великой чистоты и сострадания, щедрого сердца и неукротимого духа. В свете этих качеств я считаю в высшей степени логичным, ты пришел к такому выводу. Я… так же разделяю его, - добавляет Спок гораздо тише.
Подозрение во взгляде Сторека постепенно сменяется непониманием.
- Если это правда, то решение не отправляться на помощь капитану Кирку, а оставаться здесь со мной еще более нелогично, чем я раньше предполагал. Ставить благополучие того… к кому испытываешь сильные чувства… ниже благополучия индивида, к которому таких чувств… нет… поистине верх нелогичности.
Хотя Сторек старается сохранить спокойный тон на протяжении всей речи, его беззащитность бросается в глаза внимательному наблюдателю. Какая-то часть Спока резонирует с этой беззащитностью, находит ей соответствие и вулканец знает, что нужно делать. Впервые за прошедшие 3,8 месяца несения ответственности за Сторека он абсолютно уверен в правильности выбранного курса действий.
Спок приводит в действие стратегию, которая имела большой успех в исполнении Джима – он становится на колени, чтобы его глаза были на одном уровне с глазами Сторека и кладет ладонь ему на плечо.
- Я испытываю к тебе… сильные чувства, Сторек. Ты… мой сын.
Ожидаемых протестов не поступает, и когда почти неосязаемо мальчик льнет к руке, Спок ощущает укол стыда.
- Я должен был сказать это раньше. Я должен был сказать тебе это в самом начале, - тихо говорит Спок.
- Я бы это не приветствовал, - признает Сторек. – Если бы вы попытались, я с большой вероятностью ответил бы жестокостью на подобное заявление.
- Я все равно должен был это сказать.
В этот раз Сторек ничего не отвечает.
- Сторек… - начинает Спок. – Однажды ты уже остался сиротой. Я не могу позволить тебе снова оказаться в такой ситуации.
- И вы не позволите, - упрямо настаивает мальчик. – Я не потеряю вас обоих. Я не потеряю никого из вас. Вы вернетесь на Энтерпрайз невредимым, с капитаном Кирком. Никакой другой исход недопустим. Для меня, - глазами не отпуская взгляда Спока, мальчик непокорно вздергивает подбородок.
Т’Принг, которая, как когда-то немилосердно думал Спок, сделала себя еще меньшей вулканкой, чем он сам, эта самая Т’Принг несмотря на то, что достойный вулканец должен ставить превыше всего логику, свое упрямство ценила больше логики. Т’Принг, упрямая, невыносимая, несгибаемая Т’Принг предала его и преподнесла бесценный дар. Спок с удивлением отмечает, что ощущает легкий налет утраты, вспоминая о ней.
- Ты сейчас очень сильно напоминаешь мне свою мать, - говорит Спок.
- Я знаю, что… она вам не нравилась, - отвечает Сторек, но Спок его перебивает.
- Напротив, я вспомнил те качества, что заставляли меня чувствовать к ней, прежде всего симпатию.
Долгое мгновение они молчат, затем Сторек снова заговаривает.
- Предпринимать операцию по спасению капитана Кирка было бы нелогичным образом действий, - признает мальчик.
- Рад, что ты, наконец, это понимаешь, - начинает Спок, но Сторек качает головой.
- Это нелогично, - повторяет он, потом очень серьезно смотрит Споку в глаза. – Сделайте это все равно.
Спок теряет дар речи.
- Я знаю, что вы со мной согласны, - продолжает мальчик. – Я это вижу. Не смотря на то, что отправляться на спасение капитана Кирка нелогично, любые другие действия неправильны. Поэтому я повторяю: либо вы идете спасать его, либо это делаю я.
Хотя обстоятельства крайне мрачны, Спок позволяет себе мгновение невольного восхищения Стореком. Свое упрямство он унаследовал от Т’Принг, преданностью и неортодоксальной, но высоко эффективной тактикой он ребенок Джима, в смеси безрассудной любви и беспощадной логики мальчика Спок учится видеть себя самого.
- Было бы верхом нелогичности, - неторопливо, тщательно подбирая слова, говорит Спок, - позволить десятилетнему ребенку возглавить операцию по спасению капитана Звездного флота. Поэтому мне не остается выбора, как самому заняться этим мероприятием.
- Совершенно верно, - кивает Сторек с плохо скрываемым удовлетворением.
- Я не могу обещать, что вернусь с капитаном Кирком, - говорит Спок, поднимаясь с пола.
- Разумеется. Я понимаю, - ровно отвечает Сторек, но Спок замечает скрывающуюся под этим неуверенность и понимает, что, в конце концов, научился читать по лицу своего сына. Поддавшись импульсу, он медленно притягивает мальчика в некрепкое объятие и с облегчением отмечает, что не Сторек первым разрывает его.
- Живи долго и процветай, - прощается Сторек, поднимая ладонь в жесте та'ал.
Спок отвечает ему тем же.
***
Спок заходит к транспортаторную комнату и видит, что в ней с некоторыми дополнениями, собрались все высшие командные офицеры.
Первой к нему подходит энсин Варма. Нервно улыбаясь, она говорит:
- Основываясь на моем анализе описания м’миганцев, их наиболее уязвимое место находится впереди на шее, где у них самые мягкие и гибкие чешуйки, так что… цельтесь туда… и удачи.
Лейтенант Вро, расцветая от гордости, передает ему трикодер.
- Мы с моей командой подогнали его параметры для вас – он использует эхолокацию и отслеживает м’миганцев в радиусе двадцати футов во всех направлениях, а еще различает ткани м’миганцев от человеческих, - Спок молча принимает трикодер, когда к нему подходят доктор Маккой и сестра Чепел.
- Кто-то должен следить, чтобы корабль продолжал работать, - ворчит Маккой, - так что я не могу идти с тобой, но буду держать лазарет наготове. Ну, если нужно будет сразу везти его в операционную. Но тебе с собой все равно нужен медик, если придется штопать Джима прямо на месте.
- Доктор, - протестует Спок, - ваше первоначальное мнение было верным, вы не можете пренебречь своими обязанностями…
- Да знаю я! – Кривится доктор.
- Поэтому вместо него иду я, - говорит сестра Чепел, застегивая набедренную кобуру. – К бою готова, сэр.
Спок беспомощно обводит комнату взглядом.
- Капитан четко запретил предпринимать любые попытки к его спасению, - настаивает он. – Приказ остается в силе даже в его отсутствие, вас всех можно отправить под арест за нарушение субординации. Я никого больше не попрошу…
- Мы знали, что вы никого не будете просить, - отвечает лейтенант Сулу, закатывая глаза. – Поэтому решили вызваться добровольцами, - из-за плеча рулевого виден меч, и Спок приходит к выводу, что Сулу планирует присоединиться к несанкционированной спасательной операции, что тот подтверждает, становясь на транспортаторную платформу рядом с сестрой Чепел.
- К слову сказать, почему так долго? – Жалуется мистер Скотт. – Народ толпится в моей милой, чистой транспортаторной уже почти полчаса! Позор! Могу я спокойно поработать?
- Я разговаривал со Стореком, - отвечает Спок, что возвращает его мысли к самому важному своему долгу. Он поворачивается к терпеливо ждущей Ниоте. Никому на Энтерпрайз он не доверяет больше, чем ей.
- Ниота, сожалею, что мне приходится возлагать на тебя такую ответственность, но если ты согласна, я назначаю тебя опекуном Сторека в случае моей смерти или попадания в плен. Я знаю, что ты не стремилась к материнству…
- Странное дело, - перебивает его Ниота. – Оказывается, я ошибалась. Я хочу… В общем, это разговор для другого раза, - криво улыбается девушка, но глаза ее становятся грустными.
- Ниота, - неловко заговаривает Спок тихим, предназначенным только для ее ушей голосом. – Даже если я вернусь, я не смогу возобновить с тобой романтических…
- Разумеется нет, - твердо говорит она. – И ты не должен. У Сторека уже есть мать. Так что иди и верни его.
Спок медлит, но в интересах краткости, отвечает простым «спасибо».
- Я буду на твоей частоте, - улыбаясь, говорит Ниота и Спок с удовольствием отмечает, что, несмотря на весь хаос и нелогичность человеческой натуры, некоторые вещи не меняются.
Из всех присутствующих в комнате только Чехов пока ничего ему не сказал. Он выходит вперед.
- Я не такой хороший боец, как Сулу, - говорит юноша, склонив голову. – Я не умею программировать полезные приборчики как Гайла или лечить ранения, как доктор Маккой. Но я буду управлять транспортатором с момента вашего спуска на поверхность, - он поднимает голову, твердо смотрит Споку в глаза и продолжает решительно. – Один раз я вас подвел, вы об этом никогда не упоминали, но я не забыл. Больше я вас не подведу.
Неуверенный в правильном ответе, Спок кивает в знак благодарности. Он присоединяется на платформе к Сулу и Чепел и обводит взглядом собравшихся в ожидании людей. У него нет слов для них, все они знают о риске, и все они собрались здесь. Ему нечего сказать, что они бы уже не знали.
- Спускайте нас, мистер Скотт.
- Так точно, сэр.
Поверхность М’миган такая же неприветливая, какой Спок ее запомнил. Они материализуются прямо напротив двери, ведущей в туннели. Спок тихо советует Сулу и Чепел предполагать, что любая куча камней и булыжников может оказаться м’миганцами и стрелять на оглушение. Снова открыв тяжелую дверь, Спок и его команда отправляются в туннели.
Прибор лейтенанта Вро оказывается весьма полезен в избегании контактов с м’миганцами и оглушении тех, встречи с которыми не миновать, но у Спока нет другого плана, кроме как искать капитана в том коридоре, где они с ним расстались. В конце концов, они добираются до нужного туннеля, но Джима там не оказывается, и нет четкого следа, куда им двигаться дальше.
Чепел и Сулу ждут его инструкций, а Спок не мигая смотрит на то место, где стоял Джим, когда отвернулся от вулканца, когда сказал ему бежать и запретил возвращаться.
Я должен найти его, - настойчиво думает Спок. – Любой другой вариант не рассматривается. Я должен найти Джима.
Когда Спок поворачивается, чтобы обследовать другой туннель, он ощущает на заднем плане сознания почти неразличимое тепло, не похожее на все, что он чувствовал раньше. Вместе с теплом приходит нелогичная, непоколебимая уверенность, не зная почему, Спок поворачивается к своим спутникам и решает, что им нужно спускаться ниже.
Они продвигаются все глубже и глубже по системе коридоров, временами Спок останавливается, а потом говорит им повернуть направо или налево. С каждым поворотом Спок чувствует, что едва ощутимое тепло в его разуме усиливается. Им нужно торопиться, оглушенные на верхних уровнях м'миганцы вскоре очнутся и поднимут тревогу, или их могут найти бесчувственными другие м'миганцы и доложить своему руководству. В конце концов, Чепел, которая, взяла на себя работу с эхолокатором, вскрикивает и говорит:
- Там человек. Я нашла человеческие клетки, всего в двадцати футах. Сэр, он в конце коридора, направо!
- Отличные новости, - отвечает Сулу и Спок разделяет его мнение до тех пор, пока не выглядывает из-за угла и не замечает, что коридор заполнен м’миганцами, по три существа в ряд.
- Похоже, подкрасться на этот раз не удастся, - кривится Сулу.
- Я не уверен, можно ли обойти это препятствие, - признает Спок и сестра Чепел прикусывает нижнюю губу.
- Я могу их отвлечь, но я не думаю, что смогу самостоятельно найти дорогу к выходу на поверхность.
- Мы никого не оставляем, - твердо решает Спок. – Если остается единственно возможный силовой вариант, значит, так тому и быть.
На счет три, Спок выходит из укрытия и открывает огонь. М’миганцы быстрые, сильные и почти семи футов в высоту, но они не носят никакого оружия или защиты, поэтому следуя указаниям энсина Вармы, он стреляет в шею, каждым выстрелом останавливая одного м’миганца. Сестра Чепел размеренно стреляет из-за его правого плеча, а Сулу берет на себя тех м’миганцев, что сумели подойти достаточно близко для контактного боя.
Как только коридор пустеет, они бегут туда, где трикодер засек человеческие ткани, им уже слышны тяжелые быстрые шаги м’миганцев на верхних уровнях. В конце коридора Спок находит металлическую дверь, он распахивает ее и видит за ней Джима, висящего на спускающихся с потолка цепях, избитого, благодарного и раздраженного, но в целом не сильно пострадавшего.
- Вы не должны были за мной возвращаться, - это его первые слова и Спок решает их проигнорировать. Лазерный нож Сулу легко проходит через наручники капитана и Спок подхватывает его, когда тот падает.
- Вы можете идти? – Спрашивает Чепел, сканируя капитана на этот раз медицинским трикодером.
- Да, - отвечает Джим и сразу же падает, едва Спок перестает его поддерживать.
- Я так понимаю, нет, - оживленно комментирует Чепел. – Мистер Спок, вы сможете нести капитана? Он слишком тяжелый для нас.
- С удовольствием, - говорит Спок, нежно поднимая Джима одной рукой под коленями, другой обхватывая за плечи.
- Надо прекращать вот так встречаться, - шутит Джим и Спок сжимает губы в тонкую линию.
- Возьми мой фазер, у меня больше нет свободных рук, - это все, что он отвечает, не доверяя своему самообладанию. Джим становится увереннее с оружием в руке, и они возвращаются в коридор, переступая через оглушенных м'миганцев. Память Спока снова приходит на помощь, и они прорываются к поверхности: Сулу во главе отряда, Чепел внимательно отслеживая по трикодеру перемещения м’миганцев, а Джим по мере необходимости прикрывая тыл.
Они выбегают через двери наружу и Сулу кричит:
- Давай, давай, сейчас, Чехов! – И мистер Чехов, верный своему слову, в сохранности поднимает их на Энтерпрайз еще до того, как м’миганцы ступают на поверхность своего разоренного мира.
Джима немедленно увозят в больничный отсек, Спок присоединится к нему позже, но у него есть одно не требующее отлагательств дело, прежде чем он пойдет к капитану.
- Сторек, - зовет Спок, заходя в свою каюту, и чувствует удар в бок. Он опускает глаза и видит своего сына, тесно прижавшегося к нему всем телом, крепко обхватившего его за талию. Спок коротко обнимает мальчика в ответ, а затем, немного смутившись, высвобождается из объятий. Сторек тоже захвачен врасплох собственной реакцией и прочищает горло перед тем, как заговорить.
- Вы вернулись, - зачем-то констатирует он очевидное. – Вы… Капитан Кирк с вами?
- Он в больничном отсеке.
- С ним все в порядке?
- Он большей частью невредим, - отвечает Спок, хотя он не уверен до конца в серьезности джимовых ранений.
- Я хочу его видеть, - заявляет Сторек, и это неудивительно. Спок связывается по коммуникатору с доктором Маккоем, который дает свое ворчливое разрешение ненадолго посетить капитана.
- Я хочу выразить вам свою благодарность за спасение капитана Кирка, - чопорно говорит Сторек, поднимая взгляд на Спока. Встречая его глаза, Спок позволяет себе намек не улыбку.
- А я хочу выразить благодарность тебе за напоминание о необходимости это сделать. Я горжусь тобой, - отвечает Спок.
Сторек склоняет голову и быстро выходит из каюты, но Спок успевает увидеть отблеск ответной улыбки на его лице.
***
Джим до сих пор пытается решить, что ему думать по поводу своего спасения. С одной стороны, он отдал четкий приказ, и по вполне понятным причинам, так что у него есть все законные основания сердиться на людей, рисковавших своими жизнями и карьерами, когда он специально им это запретил. Но с другой стороны он чертовски рад остаться в живых и вернуться на Энтерпрайз, так что Джим чувствует, что его бы прозвучали бы неискренне.
А еще он немного огорчен, что Спока сейчас нет рядом, но он понимает, почему, когда его старший помощник появляется в лазарете со Стореком на буксире. Спок медлит и Сторек пользуется этой возможностью, чтобы промаршировать прямо к кровати Джима и завить следующее:
- Вы обязаны прекратить получать ранения, попадать в плен или рисковать собой какими-либо иными способами. Это заставляет меня, коммандера Спока и других членов команды испытывать крайнее волнение, поэтому я вынужден вас проинформировать об абсолютной недопустимости подобного поведения, - с довольным видом Сторек поворачивается к мониторам вокруг кровати Джима и начинает внимательно за ними следить, словно не доверяя профессионализму Боунза.
Джима удерживает от смеха только то, что это действительно была очень сложная ситуация, а еще это «поучительный урок», как любила говорить его учительница биологии в старших классах.
- Эй, эй… посмотри на меня, - поспешно говорит Джим, и когда Сторек встречается с ним взглядом, Джим улыбается. – Два момента, ок? Прежде всего, я в порядке. Серьезно. Боунз говорит, к вечеру я могу отсюда уйти, - Джим набирает в грудь побольше воздуха. – А во-вторых… Я не могу тебе обещать, что со мной всегда все будет хорошо. У меня опасная работа, но мне она нравится, и я никогда не прекращу ей заниматься, выкладываться полностью, даже если это значит, что иногда приходится рисковать собой. Я всегда буду стараться вернуться домой к тебе целым и невредимым, но иногда это может быть невозможно, так что тебе придется смириться с этим.
Сторек прищуривается и смотрит на Джима долгую минуту.
- Если вы в самом деле не можете прекратить получать ранения, а я считаю ваши травмы крайне неудовлетворительными, то единственным логичным образом действий для меня является познакомиться с техниками их лечения, чтобы лично быть абсолютно уверенным, что вы получаете соответствующую медицинскую помощь после ваших безрассудных и глупых выходок, - наконец говорит мальчик, потом переводит взгляд со все еще переваривающего это заявление Джима на Спока. – Пожалуйста, добавьте в мое расписание три часа уроков с доктором Маккоем. Я немедленно поговорю с ним об этом.
Направляясь в офис Боунза, он нерешительно оборачивается.
- Я рад, что с вами все в порядке, что вы снова с нами, - непривычно говорит Сторек, а затем уносится к Боунзу так же резко, как пришел.
- Обожаю малыша, - уверенно говорит Джим.
- Я придерживаюсь весьма похожего мнения, - отвечает Спок, подходя ближе к кровати, и между ними повисает та самая неловкая тишина, которую Джим ждал с момента своего спасения.
Джим обдумывает варианты начала разговора.
Ну вот, я тебя поцеловал. В твоем мозгу. Вроде как.
Логика диктует, что я не несу никакой ответственности за поцелуи, которые я раздаю перед лицом неминуемой смерти.
Я так хотел. Я имел в виду каждое слово.
Но Спок удивляет его, заговаривая первым.
- Сторек сказал мне до того, как я отправился тебе на помощь, что твое отсутствие неприемлемо потому… что он любит тебя, - гораздо тише, удерживая взгляд Джима, он добавляет. – Я ответил ему, что считаю его вывод логичным… И что я разделяю его.
Джиму становится трудно дышать. Он старается не загадывать ничего наперед.
- Ты имеешь в виду, что ты любишь меня как Сторек, как члена семьи.
Спок наклоняет голову в сторону и обдумывает услышанное, Джим решает, что ожидание его убьет.
- Это одна часть, да, - соглашается Спок. – Ты мой партнер, растишь моего ребенка, и на этом основывается большая часть моей симпатии и уважения к тебе. Но это не все.
Джим, обычно большой фанат вулканцев, всерьез задумывается, а не отправиться ли ему в прошлое и не прибить того вулканского философа, который решил, что ходить вокруг да около и ничего толком не отвечать - охрененно логично.
- Некоторое время назад я заметил связь между нами, между нашими разумами. Эта связь позволила мне найти тебя там, в туннелях.
- А я-то все хотел спросить, - спокойно говорит Джим, хватаясь за последние крупицы терпения.
- Я… - Спок кривит губы. – Это сложно сказать, - раздраженно продолжает он и до Джима внезапно доходит, это же очевидно.
- Дай мне руку, - говорит Джим, протягивая свою, и когда Спок подчиняется, подносит ее к своему лицу.
- Мне всегда нравились наглядные пособия, - шутит он, слабо улыбаясь.
- Абсолютная честность, - отвечат Спок, закрывает глаза и внезапно Джим…
…Следит, наблюдает, бережно запоминает, как тени падают на лицо, смотрящее на шахматную доску, живое человеческое лицо, болезненно беззащитное в бесстрашном выражении всех чувств этому миру, и он…
…Ложится на кровать, как делал это бессчетное количество раз до, кладет голову в углубление на подушке, но на этот раз все иначе, все изменилось в свете опасного понимания, и он…
…Колеблется, пытаясь скрыть свое беспокойство, это уже второй его отказ от спарринга с капитаном и его поведение начинает казаться подозрительным, но он не доверяет своему контролю, он не выдержит такого тесного соприкосновения тел, этой интимной жестокости синяков и захватов, и он…
…Поглощен ревностью, произносит ложные и злобные обвинения, слишком уязвленный отказом, чтобы заметить, как ранят его слова, и он…
…Вспоминает циркулировавшие по Академии слухи, приватные беседы, прошедшие за последние полгода, и сравнивает себя со списком его прошлых сексуальных партнеров, таких как лейтенант Вро, и не находит себе места, не знает, как он может вписаться туда со своим самоконтролем и странностями, и он…
…Слушает человека, к которому чувствует гораздо больше, чем готов признать, слушает его безжалостную оценку, которую не может до конца воспринять и всю ночь напролет, снова и снова убеждает себя: Я несказанно счастлив служить под началом такого капитана, иметь такого человека в друзьях, быть достойным его тяжело заработанного доверия и он…
…В оцепенении сидит перед шахматной доской, где разыгрывается партия, которая никогда уже не будет закончена, и думает: Он никогда не узнает, я никогда…
Но я знаю, - думает Джим. – Я уже знаю.
И он приходит в себя, пальцы запутаны в волосах Спока, и они снова целуются, чему Джим рад всей душой.
Джим вспоминает о собственной сознательности и отрывается от Спока, медленно проводя ладонью по его щеке.
- И я тебя. Ну, вообще-то ты уже знаешь, столько раз побывав в моей голове, но…
- Да, - тихо отвечает Спок, поглаживая его пальцы своими.
Само собой, разобравшись с этим вопросом, Джим чувствует себя в полном праве немного позлорадствовать.
- Ты втайне думаешь, что я классный, - расплывается он в улыбке. – Ты думаешь, я та еще горячая штучка!
- Не в этот конкретный момент, - бормочет Спок и Джим смеется.
- Врешь ты все, - шепчет Джим, - грубое нарушение политики честности, - добавляет он, и, смеясь, притягивает Спока в очередной поцелуй.
Разумеется, Сторек выбирает именно эту минуту, чтобы появиться из офиса Боунза. Он некоторое время наблюдает за ними, потом кивает себе с довольным видом.
- Я полностью одобряю данное развитие событий, - произносит он, заставляя Джима вздрогнуть, но капитан решает, что это гораздо лучше, чем противоположное заявление. А потом мальчик добавляет сдержанным тоном. – Пожалуйста, избавьте меня в будущем от лицезрения проявлений физического влечения, я подозреваю, что подобное поведение будет иметь вредоносный эффект на мое ментальное здоровье.
На этот раз, Джим заходится смехом. У него есть на это полное право. Сторек бросает ему свой умилительный, полный возмущения взгляд и шагает прочь из лазарета.
- Вот это я называю победой, - заявляет Джим, и Спок соглашается, что все могло закончиться гораздо хуже.
- Знаешь, твой папа думает, что мы женаты, - говорит Джим, надеясь шокировать Спока, но вулканец поднимает бровь и отвечает:
- Формально, он прав. Такова природа телепатической связи, которая росла между нами и которая вывела меня к тебе в подземных туннелях.
Джим бьет его кулаком в плечо, что наверняка больше неудобств приносит его костяшкам, чем плечу вулканца.
- Не могу поверить, что ты заключил со мной тайный вулканский брак! – С наигранным возмущением говорит он, и Спок с любопытством на него смотрит.
- Так как это было обоюдным решением, я протестую против того, чтобы перекладывать ответственность полностью на мои плечи.
- Ладно, заканчивайте вы оба, - бурчит Боунз, подходя к биокровати и сгоняя с нее Спока. – Хватит беспокоить моего пациента, - он поворачивается к Споку с сердитым взглядом. – Придется вам подождать со своими обжиманиями посреди моего лазарета. Если ты не уберешься отсюда через две минуты, я приду к тебе с гипоспреем, понятно объясняю?
Боунз уходит обратно в свой офис и Джим выдает смешок.
- Похоже, с обжиманиями действительно придется подождать… Я выйду отсюда вечером, ты хочешь… Встретимся в твоей комнате? – Джим прикусывает губу, вспоминая все, что Спок говорил ему о сексуальном поведении вулканцев. Он нерешительно добавляет. – Я знаю, у тебя были планы на… кого-то постоянного, но…
- Джим, - твердо перебивает его Спок, встречаясь с ним взглядом. – Мы вместе воспитываем ребенка. Так или иначе, мы занимали одну и ту же каюту в течение нескольких месяцев. Я представил тебя своему отцу. Признаться, я не знаю, насколько еще «постоянными» могут быть мои планы относительно тебя.
- Ой, - говорит Джим, решая проигнорировать тот факт, что все это время действительно был женой Спока, - Ок. Класс.
- Твой словарный запас оставляет желать лучшего, - нудит Спок и Джим расплывается в ухмылке.
- Льстец. Уходи, пока Боунз не заразил нас обоих омаранской чумой.
- Увидимся, когда ты вернешься из лазарета, - говорит Спок. – Я рад, что ты снова с нами, - он наклоняется и целует его в последний раз, перед тем оставить на милость Боунза.
Доктор падает на стул рядом с кроватью Джима и громко вздыхает.
- От вас теперь житья не будет, да? – Задает он риторический вопрос, Джим качает головой.
- Неа.
- Ну, знаешь… - Боунз неловко отводит глаза в сторону и бормочет. – Не облажайся с этим, и постарайся, чтобы я больше не видел, как ты милуешься с ним в моем больничном отсеке.
Джим вздрагивает.
- Ничего не могу обещать, но… Спасибо, Боунз.
- Кстати, твое безумие передается по наследству, - говорит Боунз, обвиняющее глядя на Джима. – Твой вулканский мальчишка хочет, чтобы я учил его медицине, как будто это убережет тебя от идиотских выходок, как будто хоть что-то может на тебя повлиять.
- Да ладно, когда я был в возрасте Сторека, я хотел быть ниндзя. У детей всегда бывают сумасшедшие идеи, - протестует Джим, поднимая руки.
Боунз хохочет.
- Ниндзя? Серьезно? И что на это сказала твоя мама?
Джим вспоминает и с удивлением улыбается.
- Вообще-то… Ей понравилось. Она даже попросила своего приятеля из Звездного флота позаниматься со мной рукопашным боем, и купила мне классные черные ботинки. Она… Дела были не очень, но она старалась. Воспитывать ребенка сложнее, чем, кажется. Тогда я этого не знал.
Боунз оправдывает свой статус лучшего друга на все времена и ничего не говорит в ответ, просто хлопает Джима по плечу и оставляет его своим мыслям до того момента, когда тот может уйти из лазарета. Джим с пользой проводит эти часы. За прошедшие десять месяцев он принял много тяжелых решений, сделал много трудных шагов, спас планету, стал капитаном флагмана Звездного флота, взял на воспитание ребенка, влюбился. Он решает, что, в конце концов, может сделать еще один.
Он ждет неделю, чтобы с него сошли синяки и ссадины, потому что на этот раз он не собирается прятать лицо, если этого слишком много, лучше ему знать с самого начала. Он связывается с ней в одиночестве, в спальне, которую теперь делит со Споком, потому что не верит, что Споку удастся держать свое неодобрение при себе и не хочет, чтобы Сторек стал свидетелем эпичной истерики, если дело пойдет плохо. Они ждут в гостиной, пока он их позовет. А если этого будет мало, в лазарете его ждет лучший друг, и команда, которая сделает все ради него, и верный корабль, который никогда его не подводил. Что бы ни случилось, он будет в порядке.
Ее лицо появляется на экране, он видит, как сильно она изменилась, конечно, ведь прошло восемь лет.
- Привет, мам, - спокойно говорит он.
Ее волосы начинают седеть, она собирает их в небрежный хвост, совсем как делала это на ферме. Она подносит ладонь ко рту, когда видит его, в глазах появляются слезы, но в остальном ей удается сдержать себя в руках.
- Джим. Я так рада видеть тебя.
- Ага, я тоже, - тихо отвечает Джим, криво улыбаясь. – Столько всего произошло с нашей последней встречи.
- Я видела в новостях, - говорит она, - И… Не сердись, но каждый раз, когда ты связывался с братом, он перезванивал мне и рассказывал, как у тебя дела. Ничего особенного, просто… Он знает, что я волновалась… Что я волнуюсь.
- Я не злюсь, - уверяет ее Джим.
- Спасибо, что позвонил, - продолжает она. – Я давно… Давно хотела, но не думала, что смогу. Джим, скажу тебе, пока окончательно не расклеилась: я тебя подвела, я знаю. Ты не представляешь, как мне жаль…
- Мам, - Джим качает головой. – Я правда… Давай не сейчас. Может, когда-нибудь, ты мне все расскажешь, но не сейчас, потому что я не могу… позволить тебе сорваться с крючка. Когда-нибудь. Я пока не простил тебя. Но я не об этом. Просто я теперь лучше все понимаю, и хотел, чтобы ты это знала.
- Прости, - тихо отвечает она. – Я знаю, ты не просто так со мной связался. О чем ты хотел поговорить?
- Ну… - Джим чувствует себя открытым нараспашку и нервным, но это хорошо. Она смотрит ему прямо в лицо, не отрывая глаз ни разу на протяжении всего разговора. – Я вроде как женился? На моем старшем помощнике. Но это пока неофициально. И у нас есть ребенок, его зовут Сторек, он вулканец. В смысле, ребенок. Хотя старший помощник тоже вулканец, но его зовут Спок. Они не родственники, но этого больше никто не должен знать, потому что это секрет.
Она склоняет голову и Джим понимает, что она смеется, что-то в его груди расслабляется при виде ее такой.
- Надо же, ты действительно было очень занят? – Спрашивает она, широко улыбаясь. Наступает пауза, никто из них ничего не говорит, а потом она торопливо спрашивает его. – Ты счастлив, Джим? Это все, что я хочу знать. Ты счастлив?
Джим отвечает не задумываясь.
- Боже, да, - говорит он ей, и понимает, что голос выдает его с головой, но ему плевать. Это хорошие новости, незачем о них молчать и хранить в тайне. Абсолютная честность. – Спок и Сторек… самые лучшие. Они моя семья. Тебе… Тебе нужно как-нибудь с ними познакомиться, - нерешительно добавляет Джим, и ее глаза снова наполняются влагой, но она улыбается настоящей, искренней улыбкой.
- Я бы очень этого хотела, - медленно отвечает она, делая ударение на каждом слове.
Сторек заглядывает в комнату.
- Капитан? Я хочу спать и поэтому нуждаюсь в одной из ваших развлекательно-познавательных историй.
- Долг зовет, - ухмыляясь, говорит Джим. – Еще поговорим, - она кивает.
- С кем вы разговаривали, могу я поинтересоваться? – Спрашивает Сторек, устраиваясь под одеялом.
- Это была моя мама, - отвечает Джим. – Мы с ней давно не общались, но думаю, готовы снова попробовать. Если захочешь, мы сможем с ней как-нибудь встретиться.
- Это было бы приемлемо, - говорит Сторек. Он моргает и осторожно продолжает. – Вы нечасто рассказываете о своих родителях.
- Ты прав, нечасто, - Джим напряженно думает минуту, а потом решается. Какого черта, сегодня как раз подходящий вечер. – Хочешь послушать познавательную историю про них?
- Да, - энергично кивает Сторек.
- Ок, - тихо начинает Джим. – Это история о том, как я появился на свет.
-
-
11.01.2020 в 12:45