-А что происходит? -Мы подсоединили синий провод...
Название: So Wise We Grow.
Автор: Deastar.
Переводчик: мну =)
Беты: Шелиден (6-12 главы), Улитыч (4-5 главы)
Пейринг: Kirk/Spock
Рейтинг: R (не за секс)
Предупреждения: Упоминание сексуального насилия над детьми.
Глава 9
Сердце Джима разрывалось, при взгляде на то, как трудно заставить Сторека спуститься на Новый Вулкан для встречи с отцом Спока. Кристально ясно, малыш все еще опасается, что его оставят на планете. Но сейчас, отвечая на вопросы Джима о том, как изменилась колония, Сторек чувствует себя как рыба в воде и выглядит счастливым, ну или удовлетворенным, или что там вулканцы говорят вместо «счастливый».
Джим, признаться, впечатлен тем, как быстро восстанавливаются вулканцы. Они уже наладили водоснабжение, ирригацию и широкую систему связи там, где будет основной город, проложили дороги к ближайшим поселениям. Разумеется, работа выполняется не только вулканцами, повсюду Джим видит людей, андориан, телларитов и других разнообразных представителей Федерации, занимающихся чертежами, обсуждающих что-то с вулканцами и между собой. Он замечает вулканку и андорианина с энтузиазмом спорящих о нужной глубине для системы поддерживающих туннелей, и думает, что возможно однажды смешанная кровь Спока не будет таким редким явлением среди вулканцев. Он уверен, появятся те, для кого чистота крови станет еще более острой проблемой, ведь столько было потеряно… Джим оглядывается на вулканского и андорианского инженеров, на выражение, которое почти можно назвать улыбкой на лице женщины.
Да, - думает Джим, - Чем больше такого, тем лучше. Бесконечное разнообразие в бесконечных комбинациях, правильно?
Спок, Сторек и Джим держат путь мимо разнообразных строительных конструкций, пока не доходят до жилого района, потом пытаются разобрать адреса, чтобы найти дом отца Спока. Спок стучит и дверь в то же мгновение открывается, на пороге их ждет Сарек.
- Приветствую, - говорит Сарек. – Спок, рад тебя видеть. И вас, капитан Кирк. Полагаю, ты – Сторек, - обращается он напрямик к мальчику, что очень нравится Джиму.
- Я Сторек, сын Т’Принг, - подтверждает он и Джим вздрагивает оттого, какими напряженными становятся плечи ребенка, он уже знает, что стандартным ответом должен был быть «Сторек, сын Спока», а отрицание Сторека несет в себе дополнительный смысл.
- Приветствую тебя, Сторек, - серьезно отвечает Сарек. – Я отец Спока, Сарек. Приятно с тобой познакомиться. Я много слышал о тебе от своего сына.
Сторек с подозрением смотрит на Спока, но следует за Джимом и Споком в дом, ничего не говоря. Сарек угощает их бесподобно вкусно пахнущим вулканским чаем, от которого Джиму приходится отказаться из-за аллергии, хотя он мечтательно вдыхает аромат, когда Сторек предлагает ему чашечку. Это подводит его к рассказу об анафилактическом шоке от вулканского пирога, который никому, кроме самого Джима не кажется смешным, но Джим на это и рассчитывал, учитывая, что он единственный человек в комнате полной вулканцев.
Сарек начинает говорить о чертежах новой Вулканской Академии Наук, и Джиму становится довольно скучно, так что проходит немного времени, прежде чем он понимает, что Сарек только что использовал свои хитрые дипломатические методы, чтобы создать ситуацию, в которой они с Джимом останутся одни. Ну конечно, Сторек со Споком уходят в другую комнату пускать слюни над чертежами, а он остается сидеть за столиком с чашечкой чая со своим «не совсем тестем».
- Я понимаю, вы человек, который предпочитает прямые и смелые действия, - начинает Сарек и Джим кивает. – Тогда я буду прям и попрошу вас простить мою неучтивость. Я желал бы узнать, каковы ваши намерения относительно моего сына.
Джим целое мгновение всерьез считает, что если бы такое было возможно, его глаза вылезли бы из орбит.
- Прошу прощения?
Сарек путает джимово выражение лица «что за нахер?» с какой-то менее сильной степенью изумления, поэтому пускается в объяснения.
- Я прошу понять, прошлый раз, будучи свидетелем вашего взаимодействия с моим сыном, капитан, я вынужден был вмешаться, чтобы предотвратить убийство, а теперь я вижу, что вы состоите в романтических отношениях с ним.
Первой мыслью Джима было: Опять? Я что, действительно такой очевидный, какого хрена, народ? Но нет, отец Спока прав, они не виделись девять месяцев, ему никак не получится уловить, что Джим чуточку влюблен в Спока.
-Мы со Споком не состоим в романтических отношениях, - гладко отвечает Джим, думая: И хватит обмусоливать эту тему, спасибо. – У нас отличные рабочие отношения, крепкая дружба и совместные опекунские обязанности перед Стореком, ничего больше.
Брови Сарека сходятся на переносице.
- В самом деле? Должен признаться, я удивлен. Мой сын описал вас как «выдающегося» представителя человеческого вида, наравне со своей матерью, - а пока Джим пораженно переваривает, Сарек продолжает. – Это очень высокая оценка. Я логично решил, что его экспансивность предполагает более интимную связь между вами. Прошу простить мое упущение.
- Не за что прощать, - ошеломленно отвечает Джим. – Спок действительно так сказал? Про меня?
- Действительно. Я бы не рассказал вам, будь это не так. Вы удивлены?
Джим смущенно пожимает плечами.
- Не то, чтобы Спок мне никогда не говорил приятных вещей, - протестует Джим. – Просто обычно он строит их типа «Капитан, ваше привычное безрассудство и отсутствие предусмотрительности сегодня были на удивление не столь очевидны. Вы уверенны в своем самочувствии?».
Джимова помпезная имитация «делового тона» Спока не вызывает у Сарека ни малейшей реакции.
- Думаю, это можно назвать фамильной чертой. Но я не сомневаюсь, что вы с моим сыном достаточно близки, а это является помимо всего прочего показателем высокого мнения Спока о вас. Между вами существует связь, для большинства вулканцем она незаметна, но я… обладаю личным опытом в незначительно измененном варианте связи между вулканцем и человеком, - тень падает на лицо Сарека и Джим снова жалеет, что ему не довелось встретиться с Амандой Грейсон. Она, должно быть, была необыкновенной женщиной. – Я всего лишь привожу еще одно доказательство, подтолкнувшее меня к ошибочному выводу.
- Вы же не говорите про какую-то метафорическую связь типа «ура, давай будем дружить», - рискует сказать Джим. – Вы имеете в виду связь… как была у Спока с матерью Сторека, - Джим не уверен на сто процентов, что ему нравится, как это звучит.
Сарек погружается в тяжелые раздумья, но, в конце концов, произносит:
- Нет. Она больше напоминает связь, существовавшую между мной и матерью Спока. Не в силу вашего человеческого происхождения, я подразумеваю добровольную основу этой связи. Ее существование… весьма странное явление. Если вы не состоите в романтических отношениях, я вынужден признать, что не могу ее объяснить.
- Он может читать мои мысли? – осторожно спрашивает Джим. – Или случайно что-то менять у меня в голове, например, то, как я думаю? – он знает, Спок никогда бы так не поступил нарочно, но…
- Нет, - уверяет его Сарек. – Это не заложено в основу вулканских уз. Мы свято чтим целостность и приватность разума, - он смотрит на Джима так долго и так внимательно, что тот начинает чувствовать себя анатомическим пособием на вводном курсе ксенобиологии.
Сарек хмурится, сжимая губы.
- Между вами нет никакого… контракта, соглашения, которое вы оба поклялись выполнять…
- Вообще-то, да, есть, - говорит Джим, довольный тем, что ему наконец есть что добавить. – У нас есть что-то вроде соглашения о… политике абсолютной честности. Мы пообещали быть честными друг с другом, умалчивание тоже считается ложью. Мы даже провели мелдинг, я хотел показать Споку, что серьезно подхожу к нашему договору. Это было… сильно.
Брови Сарека поднимаются еще выразительнее, чем у Спока.
- Вы принесли клятву, поклялись друг другу делиться абсолютно всем, что вы были и есть, а затем закрепили ее мелдингом?
Джим нервно смеется.
- Звучит, как свадебный обет, когда вы так говорите.
Сарек ничего не отвечает.
Глаза Джима лезут на лоб.
- Пожалуйста, пожалуйста, скажите, что я не женился случайно на Споке. Мне очень нужно это услышать, прямо сейчас.
- Вы не поженились, - спокойно говорит Сарек. – Не по вулканским законам. Однако действия, которые вы описали, считаются брачной церемонией во многих культурах Федерации, включая вулканскую до реформ Сурака. Думаю, их можно отчасти считать ответственными за формирование связи… - Сарек прерывается с весьма довольным видом. – Результаты должны быть поразительными, - отмечает он скорее для себя, чем для Джима.
- Угу, класс, - голос Джима сочится иронией, а Спок и Сторек возвращаются из кухни.
- Думаю, ты нашел беседу с капитаном Кирком приятной и информативной, - Спок выглядит немного нервно.
- Весьма и весьма, - искренне признается Сарек, что странным образом заставляет Спока стать еще беспокойнее.
- Что ты можешь сказать о своем обучении на Энтерпрайз? – Сарек поворачивается к Стореку.
- Я считаю его более чем удовлетворительным, советник, - отвечает мальчик, таким ледяным тоном, что Джим вздрагивает.
- Не думаю, что мой отец намеревался его критиковать, - быстро вставляет Спок.
- В самом деле нет, - соглашается Сарек. – Мне было любопытно. В моих поездках в качестве посла я убедился, что вулканская система образования возможно недостаточно либеральна для того, чтобы обучить гражданина огромной галактики. Твой опыт и разнообразие курсов обучения могут оказать мне помощь в обустройстве и улучшении наших преподавательских методов.
Сторек все еще настороженно на него смотрит.
- Большинство моих учителей не вулканцы, - говорит он, словно испытывая Сарека, хватит ли того удар. – Фактически, за исключением двух все остальные люди.
- Поразительно, - отвечает Сарек, всем своим видом показывая заинтересованность. – Полагаю, среди учителей не представителей человеческой расы одним является Спок. Позволь поинтересоваться, кто же второй?
- Лейтенант Гайла Вро орионка, - говорит Сторек. – Она обучает меня ксенологии и математике. Я рассматриваю ее как одного из наиболее образованных и результативных моих инструкторов, - защищается мальчик. Когда Сарек не обрушивает на них гром и молнии неодобрения, Сторек переводит взгляд на Джима.
- Капитан Кирк также регулярно проводит со мной занятия по человеческим навыкам, - во взгляде, устремленном на старшего вулканца виден почти вызов, но Сарек спокойно его выдерживает.
- Логично, живя среди людей, пользоваться преимуществами и возможностью обучиться тем умениям и навыкам, которым они лучше всего могут тебя научить. Уверен, взамен они многое узнают о вулканцах от тебя.
Сторек застывает, словно эта мысль не приходила ему в голову. Он перестает прожигать Сарека взглядом и подходит к Джиму, усаживаясь немного ближе, чем в том есть необходимость. Сторек позволяет себе признаться, что близость Джима его успокаивает, только когда у него выдается по-настоящему трудный день, поэтому Джим почти ухватывается за этот момент, чтобы провести ладонью по волосам Сторека, как когда он только просыпается от кошмаров, но в последнюю секунду останавливается, не желая совсем засмущать мальчика перед представителем Высшего Совета Вулкана.
Сарек тем временем одобрительно кивает.
- Я вижу, ты развил в себе навык наблюдения за человеческим поведением и готовность адаптироваться к человеческим культурным нормам.
- Что вы имеете в виду? – с подозрением интересуется Сторек.
- Мне потребовались годы внимательных наблюдений, чтобы понять, что людей успокаивает физический контакт и близость, - отвечает Сарек, переводя взгляд на Джима и Сторека. – Из твоей позы относительно капитана Кирка я вижу, что ты уже установил эту взаимосвязь и более того, принял ее во внимание, сев рядом в жесте эмоциональной поддержки. Если твое неортодоксальное обучение развило в тебе такие острые наблюдательные навыки, такую самоотверженность и культурную гибкость, я не понимаю, как любой вулканец может сомневаться в ее пользе.
Прожив девять месяцев со Споком и три со Стореком, Джим научился хорошо понимать вулканцев. Сарек отлично видит, кто на самом деле получает эмоциональную поддержку в данной ситуации, но Джим поражен, как умело у Сарека получилось успокоить мальчика и благодарен ему за попытку.
- Капитан Кирк приложил значительные усилия, чтобы приспособить свои эмоции и логику к моим и не доставлять мне неудобств, - почти бормочет Сторек, не поднимая глаз. – Логично с моей стороны проявить то же самое.
- Действительно, - тихо произносит Сарек и Джим знает, что он не выдумал легкую улыбку, играющую на лице советника.
Ко времени, когда им приходится возвращаться на шаттловую площадку, Сторек чуть не до смерти очаровывает Сарека. Спок по большому счету расслабляется, а это значит, что Джим тоже может расслабиться и получать удовольствие от пребывания в кругу семьи, не волнуясь, что он рискует потерять своего старшего помощника во внезапном взрыве из-за «встречи с родителями».
- Было очень приятно с тобой познакомиться, Сторек, - прощается Сарек. – Буду ждать встреч с тобой в будущем, - он окидывает Джима и Спока строгим взглядом и Джиму интересно, сколько миссий «закинуть необходимые запасы» ждет их в будущем. Он может поспорить, что много.
- Капитан Кирк! Коммандер Спок! – Джим оборачивается к энсину Балфу, бегущему к ним. – Сэр, случилась какая-то чрезвычайная ситуация. Высший Совет Вулкана требует вас и советника Сарека немедленно!
Джим помчался бы бегом, но Сарек совершенно не в том положении, чтобы бегать, поэтому энсин Балф вводит их в курс дела, пока они быстрым шагом идут к центру города.
- Что-то случилось на ядерной станции в Западной пустыне… Я точно не знаю, но им нужно специальное оборудование, чтобы устранить неполадку, и они хотят, чтобы вы с коммандером доставили его туда, сэр.
- Как далеко до станции? – спрашивает Джим, а Сарек ему отвечает.
- Около 2000 миль отсюда, капитан. Она находится в центре небольшого поселения численностью в примерно 140 колонистов, большей частью это рабочие станции, их семьи и необходимый вспомогательный персонал.
- И они хотят, чтобы мы подняли оборудование на Энтерпрайз, а потом спустили его на станции? – хмурясь, интересуется Джим. Спок качает головой.
- После событий, приведших к разрушению Вулкана, Высший Совет принял решение генерировать защитное поле вокруг планеты, тем самым делая невозможным использование транспортаторных кабин. По понятным причинам это также значительно осложняет любые передачи сигналов с поверхности в космическое пространство. Даже в такой тяжелой ситуации никто не решится опустить щит.
- Ну, просто здорово, - раздраженно бормочет Джим. – Повторяю, энсин, зачем мы-то там нужны?
- Они хотят, чтобы вы на шаттле, который привез вас с Энтерпрайз, взяли оборудование и некоторых специалистов, и привезли все это на станцию, - послушно объясняет энсин.
А прямо он не мог сказать – терпеливо думает Джим.
Они добираются до зала заседания Высшего Совета и оказывается, что энсин Балф был прав о поводу плана, так что Джим, Спок, Балф и еще три вулканских инженера садятся в шаттл, и Джим держит курс на Западную пустыню. Сторек остается с Сареком, и оба выглядят довольными таким развитием событий.
- Так насколько важны эти ремонтные работы? – спрашивает Джим пять минут и 200 миль спустя, пока шаттл легко скользит над песком.
- Без них, - отвечает один из инженеров, - станция взорвется и убьет всех колонистов в близлежащем поселении.
Джим округлившимися от шока глазами смотрит на Спока.
- Вот блин, - успевает он сказать перед тем, как все катится к черту.
Джим не знает, что происходит, но шаттл не отвечает на команды, а навигационная система выдает числа, в которых нет ни грамма смысла. Потом шаттл болтает из стороны в сторону, пока он, наконец, не падает в песок с душераздирающим металлическим скрежетом, подпрыгивая как камешек.
Джим не считает, что этим стоит гордиться, но в наступившей тишине первые его мысли о Споке. Он зовет его по имени, но вулканец не отзывается. Глаза Спока закрыты, его макушка заляпана зеленой кровью. Джим протягивает руку, чтобы нащупать пульс – Спок жив, нормально дышит, просто без сознания.
Повернувшись в ремнях безопасности кресла пилота, Джим видит, что кабина пострадала меньше всего. Его порядочно помяло, но в целом он не ранен, со Споком за исключением раны на голове, тоже все в порядке. Но когда он сдирает с себя ремни и осматривает шаттл, у него перехватывает дыхание.
Металлический пол шаттла практически оторван, что делает его абсолютно бесполезным. Голова энсина Балфа повернута под неестественным для гуманоида углом, один вулканский инженер мертв, наполовину придавлен шаттлом. Должно быть, расстегнул ремни, бог знает зачем - думает Джим. Другие два выглядят неважно, но Джим надеется, что они все еще живы.
Он подбегает к той, что ближе – женщине, представившейся как Т’Пара. Она без сознания, и Джим решает, что это к лучшему, так как вулканка оказалась нанизана на трубу, оторвавшуюся от корпуса. Металл прошел через ее левый бок и насколько Джим помнит вулканскую биологию, миновал сердце и легкие, так что есть шанс, что она выживет, если прекратить кровопотерю. Он снимает свою золотую тунику и плотно прижимает к ране, спереди и сзади, хотя знает, что ей нужна профессиональная медицинская помощь или в ближайшие несколько часов она умрет.
Он бежит к кабине и пытается связаться с Высшим Советом или Энтерпрайз, но бесполезно, насколько Джим может судить, компьютер вышел из строя. Работает только основной сенсор, и Джим понимает, что они в шестидесяти милях от станции, в глухой пустыне. Джим чертыхается. Это самая хреновая ситуация из всех возможных: они рухнули слишком далеко от главного города, чтобы помощь успела добраться к ним в срок, и слишком далеко от станции, чтобы кто-нибудь заметил их падение.
Он спешит обратно к центру шаттла и осматривает второго выжившего инженера, мужчину, чье имя Джим не запомнил. Он медленно приходит в себя, а это плохо, потому что он тоже теряет слишком много крови. Джим знает, что раны головы всегда кровят, как сумасшедшие, но за этого парня Джим боится вдвойне – он никогда не видел, чтобы кровь из раны лилась так сильно. Скривившись, Джим стаскивает черную майку и разрывает ее на полоски, большей частью чтобы перевязать рану на голове, остальное для руки, которой вулканец старался прикрыть лицо. Джим может разглядеть кость, поэтому часть черных полосок уходит на перевязывание рваной раны и создание импровизированного жгута.
- Капитан? – голос инженера странно неразборчив, Джим думает это из-за боли, пока не замечает, что порез прошел через его верхнюю губу.
- Эй-эй, - тихо отвечает Джим, - Не пытайся говорить. Все будет хорошо. Помощь скоро придет, и тебя вылечат в два счета.
Если бы это был человек, Джим положил бы руку ему на плечо, или подержал его ладонь, но он не уверен, был бы такой жест успокаивающими или наоборот, раздражающим для вулканца. Он уже врет про помощь, Джим сомневается, что кто-нибудь им вообще поможет.
- Кровопотеря слишком велика, - механическим голосом продолжает инженер. – Я потеряю сознание через 5.3 минуты и умру в течение двух часов без надлежащего медицинского ухода, который вы не в состоянии предоставить.
- Не говори так, - шепчет Джим, но вулканец непреклонен.
- Если оно не было разрушено, необходимое для ремонта станции оборудование находится под этим креслом. Если вы преуспеете и доставите его на станцию, штатные инженеры сумеют произвести ремонт. Если вы этого не сделаете, по моим расчетам мы приземлились за пределом радиуса поражения, вы можете в безопасности дождаться помощи.
- Ага, так я и собрался, - бурчит Джим. – Сколько у нас есть времени до критического момента?
- Приблизительно 48 часов, - бедняга с трудом выдыхает и становится бледно серым, а это, Джим уверен, плохо даже для вулканцев.
Джим приседает и изгибается, чтобы достать до отделения под сиденьями. Оборудование оказывается на месте, Джим понятия не имеет, что это или что оно делает, для него это просто сложное хитросплетение трубочек из черного металла, присоединенных к миниатюрному радиатору. Оно чертовски тяжелое и к тому времени, как Джим достает его на сиденье, женщина перестает дышать. Джим хочет начать реанимировать ее искусственным дыханием, но делать это только для того, чтобы она медленнее и болезненнее умерла, кажется ему ужасной идеей. Из кабины раздается стон.
- Спок! – зовет Джим, подбегая к нему. Спок аккуратно расстегивает ремни, осматривая повреждения. Джим кратно объясняет ситуацию, и Спок следует за ним в основной отсек шаттла. Джим устало выдыхает ругательство, когда замечает, что второй инженер потерял сознание как и говорил.
- Я отнесу на станцию ремонтное оборудование, - говорит Спок тоном, предотвращающим все споры и который абсолютно не действует на Джима. – Ты останешься в шаттле, или в тени шаттла, если внутри станет слишком жарко, и дождешься помощи, которую, разумеется, вышлет основное поселение. Я полагаю, пройдет 24 часа, прежде чем тебя заберут, если бы у них были в распоряжении другие шаттлы, не думаю, что они запросили бы помощь Энрепрайз. Тем не менее, у тебя достаточный запас еды и питья…
- Спасибо, не стоит, - отвечает Джим, закатывая глаза. – Я иду с тобой, я твой капитан, решение окончательное. А теперь, идем. Это будет чертовски долгий путь.
- Джим, - Спок смотрит на него, словно хочет вбить ему в голову хоть немного здравого смысла, и чем жестче, тем лучше. – Это не безопасно. Мое тело адаптировано к высоким температурам и низкой влажности пустыни, твое – нет.
- А я только и делаю, что занимаюсь безопасными вещами, - кривится Джим. – Ты знаешь, меня не получится переубедить, так что идем. Мы теряем время на бесполезный спор.
Джим видит, что Спок готов взорваться, но он также знает, что ему не получится переспорить человека. Спок указывает на инженера.
- Чем мы можем ему помочь?
Джим вздыхает.
- Ничем. Просто… оставь повязки и давай надеяться на лучшее. Если помощь придет вовремя, он выживет. Но нам нечем закрыть его раны, так что больше ничего.
Спок скованно кивает. Ни слова больше не говоря, они опускают искореженный пол шаттла и ползут по песку, волоча за собой оборудование. Солнце бьет немилосердно, и Джим несколько минут усиленно моргает, чтобы привыкнуть.
- Поселение в той стороне, - говорит он, вспоминая навигационные расчеты и указывая чуть севернее того места, где солнце начинает клониться к горизонту.
- Тогда в путь, - отвечает Спок и они начинают движение. Идти тяжело, Спок не шутил насчет жары, она удушающая, черный металл нагревается и через двадцать минут начинает жечь им ладони. Спок был в неофициальной одежде на встрече с отцом, так что когда они жертвую его рубашку, чтобы обвязать ручки, оба остаются голыми по пояс. Спок выглядит метафорично горячо, должен признаться Джим, а для него воздух слишком горяч в буквальном смысле.
- У тебя кожа горит, - замечает Спок спустя два часа.
Джим стискивает зубы и отвечает:
- Да ладно? – и даже не сожалеет о том, что сорвался. Солнце шпарит прямо на них, отражается от песка и слепит Джиму глаза, сушит кожу до красноты. Оно медленно садится, значит, постепенно становится терпимее, но Джим не хочет думать о завтрашнем дне.
- Ты не должен был снимать одежду, - начинает Спок, но Джим ожесточенно качает головой и рычит в ответ:
- Я блядь это прекрасно знаю, хорошо? Но если ты думаешь, что мне надо было оставить тех двоих умирать и даже не попытаться им помочь…
- Я осознаю, что могли существовать обстоятельства, о которых я в тот момент не знал, - сдержанно говорит Спок.
- Угу, - бормочет Джим. Это единственное извинение, которое он получит, оборудование охрененно тяжелое, и даже меняясь местами со Споком, Джим устает очень быстро.
Спок тянется к нему и аккуратно забирает ношу из джимовых рук, игнорируя слабые протесты ее удержать.
- Ты настоял, чтобы мы несли его равные промежутки времени, - тихо говорит Спок. – Но я сильнее и лучше переношу жару, поэтому, логично, если я буду нести оборудование чаще и дольше.
Джим кривится, но не спорит.
Когда солнце касается горизонта, Спок объявляет привал. Джим падает в песок, морщась немного оттого, что песчинки царапают обожженную спину.
- Я могу идти дальше, - предлагает Джим, хотя ему совсем не хочется, - Если времени в обрез.
- Если Тавок просчитал, что у нас есть по крайне мере 48 часов, чтобы доставить все необходимое на станцию, нет стоит неоправданно перенапрягаться. Если мы продолжим путь в заданном темпе, мы придем задолго до критического времени. Тем не менее, я считаю, нам стоит продолжить, если ты можешь идти, воспользоваться преимуществом относительной прохлады. Твоя кожа быстро обгорает и ты в серьезной опасности теплового удара, если нам продолжить путь по завтрашней жаре, - заключает Спок.
Джим вздыхает и поднимается с песка.
- Не могу поспорить с твоей логикой, Спок. Сколько у нас есть?
- На этой широте ночь на Новом Вулкане длится 10.3 часа.
Джим пробует подсчитать сам, но сдается.
-И сколько у нас останется идти до станции днем?
- Еще 5.2 часа.
- Охренеть как хорошо, - стонет Джим. – Как раз то, что я хотел услышать.
Но могло быть и хуже, Джим это знает. Он заставляет ноги шагать и вспоминает себя на Дельта Веге.
- Эй, Спок?
- Да, Джим?
- Рад, что мы не взяли с собой Сторека?
Сторек хотел полететь с ними, увидеть станцию и маленькое поселение, но Джим и Спок были единодушно очень ответственными родителями в этом вопросе.
- Чрезвычайно, - отвечает Спок, и в голосе Спок слышно внутренне волнение, словно он представляет себе самое худшее, что могло случиться, так же как и Джим.
У Нового Вулкана две луны, обе сейчас взошли и ярко освещают пустыню. Песок почти мерцает, а валуны то тут, то там разбавляющие пейзаж, отбрасывают две тени. Джим оборачивается, чтобы посмотреть на две тени Спока, но его взгляд останавливается на освещенном лунным светом лице вулканца. Его глаза такие невозможно темные и глубокие, а лицо, все еще бледное от кровопотери, такое чертовски красивое, - беспомощно думает Джим. Он хотел бы винить во всем ранения или усталость, или какое-то помутнение рассудка, но дело в том, что Джим оставался с ясной головой и в более трудных ситуациях.
И Спок тоже – он пережил потрясения того дня, когда потерял свою мать и планету, и на мгновение, разум, но не смотря ни на что спас мир, и Джим может доверить ему все. Спок продолжает идти за Джимом, куда бы тот ни вел, туда, куда никто больше не отправится, и даже если Сарек считает, что эта странная связь началась, когда они со Споком пообещали быть честными друг с другом, Джим думает, он ошибается. Она появилась с первого дня, когда Спок вызвал его вперед и надавал по ушам, и с тех пор никогда не спускал ему подначек, всегда смотрел Джиму прямо в глаза, верил, что Джим его прикроет, и схватил его в порыве страстей…
Не так, как мне бы того хотелось, будь у меня выбор, - криво усмехается Джим. – Но, без сомнений, в порыве. Было, если оглянуться назад, довольно возбуждающе.
- Капитан? Джим? Ты хорошо себя чувствуешь?
Джим вздрагивает, понимая, что пялился на Спока так пристально, что тот решил, что ему плохо. Но выныривая из глубин собственной головы, он понимает, что дело не в этом – его сотрясает дрожь, такая сильная, что Спок сумел заметить.
- Это еще что за фигня? – спрашивает он Спока сквозь сжатые зубы.
- Перепад температур характерен для многих пустынь, - отвечает Спок. – На Вулкане такого явления не наблюдалось, и я ошибочно предположил, что здесь его так же не будет, прошу, прости мне эту небрежность.
- Ага, ладно, - выдавливает из себя Джим, растирая руки, чтобы немного их согреть и кривясь, когда ладони попадают на обожженную кожу. – Просто… Как долго это продлится?
- Сейчас глубокая ночь, я предполагаю, температура начнет подниматься приблизительно через два часа. Если ты согласен… - Спок нерешительно замолкает, но потом продолжает. – Если ты согласен, я предлагаю сделать непродолжительный перерыв для отдыха. Мое тело не привычно к таким холодным условиям, должен признаться, я сильно устал.
Джим приглядывается и замечает, что да, Спок тоже сильно дрожит.
- Да, кончено, - быстро соглашается Джим. – Давай остановимся и отдохнем, можешь рубашку надеть, раз уж мы никуда не тащим оборудование.
Спок выглядит слегка смущенным, отвязывая рубашку от оборудования и медленно ее надевая.
- Было бы логично сделать это в тот момент, когда село солнце. Боюсь, моя логика страдает из-за общей усталости.
- Да ладно, моя тоже, - говорит Джим, примирительно поднимая руки. – Не проблема. Вот, ложись рядом с этой штукой, чтобы какое-нибудь животное ее не стащило, а я… - Джим колеблется, - Если ты не возражаешь, - неуверенно продолжает он. – Я могу поделиться с тобой теплом своего тела. Бог свидетель, сейчас у меня его предостаточно, - заканчивает Джим, бросая раздраженный взгляд на покрасневшую кожу. В обычное время он даже не стал бы медлить перед тем, как сбиться в кучу, чтобы отдохнуть в таком холоде, но ход его мыслей до того заставил Джима неприятно чувствовать себя пользующимся моментом.
Спок тем не менее соглашается и они устраиваются вокруг куска металла, Джим перекидывает руку Споку на талию, лбом аккуратно утыкается в затылок. Под ладонью Джим чувствует, как бьется сердце Спока, он пахнет несправедливо хорошо для того, кто в кровь разбил голову при падении шаттла, а потом часами шел по одуряющей жаре.
- Эй, Спок?
- Да, Джим?
- Как ты думаешь, почему разбился шаттл? – вопрос не дает Джиму покоя, потому что он уверен, не мог шаттл новейшей разработки, практически только с конвейера, просто так рухнуть в песок.
- Не могу утверждать с точностью. Однако… Подозреваю, это связано с вирусом, который не так давно повредил нашу коммуникационную систему.
- Черт, – в этом есть смысл, если компьютерная система шаттла внезапно вышла из строя, понятно, почему он нырнул носом вниз. – Первоочередной задачей после того, как придем и решим проблему со станцией, нужно предупредить корабль, возможно, они все еще под угрозой.
- Согласен.
На время они возвращаются к приятной тишине, Джим из-за холода балансирует на грани сна, Спок, наверное, чувствует то же самое. Джим не привык думать о физической уязвимости Спока, он знал изначально, что вулканцы значительнее сильнее и выносливее людей. Он немного сильнее сжимает руку, притягивая Спока ближе, и замечает, какие напряженные у него мышцы.
- Знаешь, я могу отодвинуться подальше, - говорит Джим, наполовину виновато, наполовину раздраженно, - Тебе стоит только сказать, я не обижусь.
- Дело не в этом… Джим, - отвечает Спок, извиняющимся тоном. – Я всего лишь стараюсь сдерживать дрожь. Я знаю, ты пытаешься уснуть, не хочу тебя тревожить.
Джим смеется.
- Дрожи на здоровье, Спок. Мне все равно слишком холодно, чтобы спать.
- Но ты не дрожишь, - судя по тону, Джим решает, что Спок хмурится.
- Ага, это потому, что ты отдаешь мне невообразимо много тепла, я успел забыть, какой ты горячий. Прямо сейчас ты меня согреваешь, а я всего лишь служу изоляционным материалом, как самое классное и сексуальное в галактике зимнее пальто.
Какая-то часть Джима сожалеет, что в этой позе ему не видно, каких усилий стоит Споку не закатывать глаз.
Мысли Джима лениво сменяют друг друга, пока он лежит без сна, чувствуя, как Спок дрожит рядом.
- Эй, Спок?
- Да, Джим?
- Как ты думаешь, со Стореком все в порядке?
- Хотя невозможно быть полностью уверенным в чем-либо, что я непосредственно не наблюдаю, или что невозможно доказать логически… Я думаю, что скорее всего Сторек беспокоится. Мой отец позаботится о нем до нашего возвращения.
Джим прикусывает и теребит зубами нижнюю губу.
- Что с ним будет, если мы не вернемся?
Спок вдыхает воздух немного быстрее на этот раз.
- Вынужден признать, что не уверен… Я не сделал никаких распоряжений на случай таких обстоятельств, это упущение, которое мне нужно будет в ближайшее время исправить. Тем не менее, я подозреваю, что мой отец возьмет на себя ответственность за него, и Сторек будет воспитываться на Новом Вулкане.
- Я не… - Джим не уверен, тактично ли такое говорить. – Это не... Хм… А это хорошая идея? Потому что, не пойми неправильно, никаких оскорблений в адрес твоей планеты, но у меня сложилось впечатление, что мальчишка ее… терпеть не может. Очень сильно.
- У обучения на борту Энтерпрайз много положительных сторон, - соглашается Спок. – И я считаю, что ему комфортно на корабле, среди членов экипажа. Однако я сожалею, что у Сторека нет подходящего примера вулканской родительской фигуры, эту ситуацию легко исправить, находясь на планете, среди множества вулканцев.
- Эй-эй-эй! – протестует Джим, приподнимаясь на локте, чтобы посмотреть в тщательно контролируемое лицо Спока. – Что это еще за хрень про «подходящий пример»? У него же есть ты, так ведь? Ты суперский пример вулканского родителя!
- Как бы приятно мне не было получить твою высокую оценку, должен напомнить, что даже будучи таким раздражающим по человеческим стандартам, я не подхожу по вулканским. Моя кандидатура противоречива по многим пунктам. У меня есть друзья, включая тебя самого, к которым я чувствую и выказываю симпатию и дружелюбие. Я начал романтические отношения с человеком, допуская некоторые сексуальные практики. Я отказался от зачисления в Вулканскую Академию Наук и выбрал Звездный флот. У меня человеческая мать, которую я никогда не хотел отрицать или считать недостатком. И как ты сам мог убедиться… - крохотная кривая улыбка пробегает по лицу Спока. – У меня временами бывают трудности с контролированием сильных эмоций, в частности – гнева.
- Это хорошие черты, - настаивает Джим, и Спок поворачивается, чтобы встретиться с ним взглядом.
- Мне приятно, что ты их таковыми считаешь. Я тоже о них не жалею, - Джим позволяет себе придвинуться ближе, купаясь в тепле Спока, своим спокойствием гася его дрожь. – Но вулканское общество рассматривает их как черты, доказывающие мою непригодность представлять вулканские ценности, и поэтому мою несостоятельность как учителя для Сторека, каким должен быть родитель.
- Это все ерунда, - непреклонно отвечает Джим, по большому счету, это новое чувство - испытывать потребность защищать Спока, но оно ему нравится. Ему хочется всегда иметь на него право.
- Признаться, я тоже не вижу обоснованности такой философии, - говорит Спок. – Моя мать была эмоциональным, открытым, но выдающимся наставником и примером для подражания. Моя взрослая жизнь была бы гораздо беднее без ее влияния. Поэтому, я логически прихожу к выводу, что вулканские дети, такие как Сторек, многое могут получить даже от несовершенных вулканских и не вулканских родителей.
- Твой папа сказал, что ты сказал, что я… выдающийся, - вспоминает Джим. Пройдет по меньшей мере неделя, прежде чем он перестанет расплываться в улыбке, думая об этом.
- В самом деле? – спрашивает Спок, тоном, лишенным всяческих эмоций, что делает улыбку Джима уверенней, когда он ложится обратно на песок, пряча лицо у Спока между лопаток.
- Ага… Твой секрет раскрыт, - бормочет Джим, зевая. Спок снова весь напрягается, и Джим хмурит брови. – Мне все равно, что ты дрожишь, я же сказал.
Постепенно, Спок снова расслабляется, комбинация усталости, тепла его тела и спокойствие от его близости делают невозможное, и Джим засыпает.
Автор: Deastar.
Переводчик: мну =)
Беты: Шелиден (6-12 главы), Улитыч (4-5 главы)
Пейринг: Kirk/Spock
Рейтинг: R (не за секс)
Предупреждения: Упоминание сексуального насилия над детьми.
Глава 9
Глава 9
Сердце Джима разрывалось, при взгляде на то, как трудно заставить Сторека спуститься на Новый Вулкан для встречи с отцом Спока. Кристально ясно, малыш все еще опасается, что его оставят на планете. Но сейчас, отвечая на вопросы Джима о том, как изменилась колония, Сторек чувствует себя как рыба в воде и выглядит счастливым, ну или удовлетворенным, или что там вулканцы говорят вместо «счастливый».
Джим, признаться, впечатлен тем, как быстро восстанавливаются вулканцы. Они уже наладили водоснабжение, ирригацию и широкую систему связи там, где будет основной город, проложили дороги к ближайшим поселениям. Разумеется, работа выполняется не только вулканцами, повсюду Джим видит людей, андориан, телларитов и других разнообразных представителей Федерации, занимающихся чертежами, обсуждающих что-то с вулканцами и между собой. Он замечает вулканку и андорианина с энтузиазмом спорящих о нужной глубине для системы поддерживающих туннелей, и думает, что возможно однажды смешанная кровь Спока не будет таким редким явлением среди вулканцев. Он уверен, появятся те, для кого чистота крови станет еще более острой проблемой, ведь столько было потеряно… Джим оглядывается на вулканского и андорианского инженеров, на выражение, которое почти можно назвать улыбкой на лице женщины.
Да, - думает Джим, - Чем больше такого, тем лучше. Бесконечное разнообразие в бесконечных комбинациях, правильно?
Спок, Сторек и Джим держат путь мимо разнообразных строительных конструкций, пока не доходят до жилого района, потом пытаются разобрать адреса, чтобы найти дом отца Спока. Спок стучит и дверь в то же мгновение открывается, на пороге их ждет Сарек.
- Приветствую, - говорит Сарек. – Спок, рад тебя видеть. И вас, капитан Кирк. Полагаю, ты – Сторек, - обращается он напрямик к мальчику, что очень нравится Джиму.
- Я Сторек, сын Т’Принг, - подтверждает он и Джим вздрагивает оттого, какими напряженными становятся плечи ребенка, он уже знает, что стандартным ответом должен был быть «Сторек, сын Спока», а отрицание Сторека несет в себе дополнительный смысл.
- Приветствую тебя, Сторек, - серьезно отвечает Сарек. – Я отец Спока, Сарек. Приятно с тобой познакомиться. Я много слышал о тебе от своего сына.
Сторек с подозрением смотрит на Спока, но следует за Джимом и Споком в дом, ничего не говоря. Сарек угощает их бесподобно вкусно пахнущим вулканским чаем, от которого Джиму приходится отказаться из-за аллергии, хотя он мечтательно вдыхает аромат, когда Сторек предлагает ему чашечку. Это подводит его к рассказу об анафилактическом шоке от вулканского пирога, который никому, кроме самого Джима не кажется смешным, но Джим на это и рассчитывал, учитывая, что он единственный человек в комнате полной вулканцев.
Сарек начинает говорить о чертежах новой Вулканской Академии Наук, и Джиму становится довольно скучно, так что проходит немного времени, прежде чем он понимает, что Сарек только что использовал свои хитрые дипломатические методы, чтобы создать ситуацию, в которой они с Джимом останутся одни. Ну конечно, Сторек со Споком уходят в другую комнату пускать слюни над чертежами, а он остается сидеть за столиком с чашечкой чая со своим «не совсем тестем».
- Я понимаю, вы человек, который предпочитает прямые и смелые действия, - начинает Сарек и Джим кивает. – Тогда я буду прям и попрошу вас простить мою неучтивость. Я желал бы узнать, каковы ваши намерения относительно моего сына.
Джим целое мгновение всерьез считает, что если бы такое было возможно, его глаза вылезли бы из орбит.
- Прошу прощения?
Сарек путает джимово выражение лица «что за нахер?» с какой-то менее сильной степенью изумления, поэтому пускается в объяснения.
- Я прошу понять, прошлый раз, будучи свидетелем вашего взаимодействия с моим сыном, капитан, я вынужден был вмешаться, чтобы предотвратить убийство, а теперь я вижу, что вы состоите в романтических отношениях с ним.
Первой мыслью Джима было: Опять? Я что, действительно такой очевидный, какого хрена, народ? Но нет, отец Спока прав, они не виделись девять месяцев, ему никак не получится уловить, что Джим чуточку влюблен в Спока.
-Мы со Споком не состоим в романтических отношениях, - гладко отвечает Джим, думая: И хватит обмусоливать эту тему, спасибо. – У нас отличные рабочие отношения, крепкая дружба и совместные опекунские обязанности перед Стореком, ничего больше.
Брови Сарека сходятся на переносице.
- В самом деле? Должен признаться, я удивлен. Мой сын описал вас как «выдающегося» представителя человеческого вида, наравне со своей матерью, - а пока Джим пораженно переваривает, Сарек продолжает. – Это очень высокая оценка. Я логично решил, что его экспансивность предполагает более интимную связь между вами. Прошу простить мое упущение.
- Не за что прощать, - ошеломленно отвечает Джим. – Спок действительно так сказал? Про меня?
- Действительно. Я бы не рассказал вам, будь это не так. Вы удивлены?
Джим смущенно пожимает плечами.
- Не то, чтобы Спок мне никогда не говорил приятных вещей, - протестует Джим. – Просто обычно он строит их типа «Капитан, ваше привычное безрассудство и отсутствие предусмотрительности сегодня были на удивление не столь очевидны. Вы уверенны в своем самочувствии?».
Джимова помпезная имитация «делового тона» Спока не вызывает у Сарека ни малейшей реакции.
- Думаю, это можно назвать фамильной чертой. Но я не сомневаюсь, что вы с моим сыном достаточно близки, а это является помимо всего прочего показателем высокого мнения Спока о вас. Между вами существует связь, для большинства вулканцем она незаметна, но я… обладаю личным опытом в незначительно измененном варианте связи между вулканцем и человеком, - тень падает на лицо Сарека и Джим снова жалеет, что ему не довелось встретиться с Амандой Грейсон. Она, должно быть, была необыкновенной женщиной. – Я всего лишь привожу еще одно доказательство, подтолкнувшее меня к ошибочному выводу.
- Вы же не говорите про какую-то метафорическую связь типа «ура, давай будем дружить», - рискует сказать Джим. – Вы имеете в виду связь… как была у Спока с матерью Сторека, - Джим не уверен на сто процентов, что ему нравится, как это звучит.
Сарек погружается в тяжелые раздумья, но, в конце концов, произносит:
- Нет. Она больше напоминает связь, существовавшую между мной и матерью Спока. Не в силу вашего человеческого происхождения, я подразумеваю добровольную основу этой связи. Ее существование… весьма странное явление. Если вы не состоите в романтических отношениях, я вынужден признать, что не могу ее объяснить.
- Он может читать мои мысли? – осторожно спрашивает Джим. – Или случайно что-то менять у меня в голове, например, то, как я думаю? – он знает, Спок никогда бы так не поступил нарочно, но…
- Нет, - уверяет его Сарек. – Это не заложено в основу вулканских уз. Мы свято чтим целостность и приватность разума, - он смотрит на Джима так долго и так внимательно, что тот начинает чувствовать себя анатомическим пособием на вводном курсе ксенобиологии.
Сарек хмурится, сжимая губы.
- Между вами нет никакого… контракта, соглашения, которое вы оба поклялись выполнять…
- Вообще-то, да, есть, - говорит Джим, довольный тем, что ему наконец есть что добавить. – У нас есть что-то вроде соглашения о… политике абсолютной честности. Мы пообещали быть честными друг с другом, умалчивание тоже считается ложью. Мы даже провели мелдинг, я хотел показать Споку, что серьезно подхожу к нашему договору. Это было… сильно.
Брови Сарека поднимаются еще выразительнее, чем у Спока.
- Вы принесли клятву, поклялись друг другу делиться абсолютно всем, что вы были и есть, а затем закрепили ее мелдингом?
Джим нервно смеется.
- Звучит, как свадебный обет, когда вы так говорите.
Сарек ничего не отвечает.
Глаза Джима лезут на лоб.
- Пожалуйста, пожалуйста, скажите, что я не женился случайно на Споке. Мне очень нужно это услышать, прямо сейчас.
- Вы не поженились, - спокойно говорит Сарек. – Не по вулканским законам. Однако действия, которые вы описали, считаются брачной церемонией во многих культурах Федерации, включая вулканскую до реформ Сурака. Думаю, их можно отчасти считать ответственными за формирование связи… - Сарек прерывается с весьма довольным видом. – Результаты должны быть поразительными, - отмечает он скорее для себя, чем для Джима.
- Угу, класс, - голос Джима сочится иронией, а Спок и Сторек возвращаются из кухни.
- Думаю, ты нашел беседу с капитаном Кирком приятной и информативной, - Спок выглядит немного нервно.
- Весьма и весьма, - искренне признается Сарек, что странным образом заставляет Спока стать еще беспокойнее.
- Что ты можешь сказать о своем обучении на Энтерпрайз? – Сарек поворачивается к Стореку.
- Я считаю его более чем удовлетворительным, советник, - отвечает мальчик, таким ледяным тоном, что Джим вздрагивает.
- Не думаю, что мой отец намеревался его критиковать, - быстро вставляет Спок.
- В самом деле нет, - соглашается Сарек. – Мне было любопытно. В моих поездках в качестве посла я убедился, что вулканская система образования возможно недостаточно либеральна для того, чтобы обучить гражданина огромной галактики. Твой опыт и разнообразие курсов обучения могут оказать мне помощь в обустройстве и улучшении наших преподавательских методов.
Сторек все еще настороженно на него смотрит.
- Большинство моих учителей не вулканцы, - говорит он, словно испытывая Сарека, хватит ли того удар. – Фактически, за исключением двух все остальные люди.
- Поразительно, - отвечает Сарек, всем своим видом показывая заинтересованность. – Полагаю, среди учителей не представителей человеческой расы одним является Спок. Позволь поинтересоваться, кто же второй?
- Лейтенант Гайла Вро орионка, - говорит Сторек. – Она обучает меня ксенологии и математике. Я рассматриваю ее как одного из наиболее образованных и результативных моих инструкторов, - защищается мальчик. Когда Сарек не обрушивает на них гром и молнии неодобрения, Сторек переводит взгляд на Джима.
- Капитан Кирк также регулярно проводит со мной занятия по человеческим навыкам, - во взгляде, устремленном на старшего вулканца виден почти вызов, но Сарек спокойно его выдерживает.
- Логично, живя среди людей, пользоваться преимуществами и возможностью обучиться тем умениям и навыкам, которым они лучше всего могут тебя научить. Уверен, взамен они многое узнают о вулканцах от тебя.
Сторек застывает, словно эта мысль не приходила ему в голову. Он перестает прожигать Сарека взглядом и подходит к Джиму, усаживаясь немного ближе, чем в том есть необходимость. Сторек позволяет себе признаться, что близость Джима его успокаивает, только когда у него выдается по-настоящему трудный день, поэтому Джим почти ухватывается за этот момент, чтобы провести ладонью по волосам Сторека, как когда он только просыпается от кошмаров, но в последнюю секунду останавливается, не желая совсем засмущать мальчика перед представителем Высшего Совета Вулкана.
Сарек тем временем одобрительно кивает.
- Я вижу, ты развил в себе навык наблюдения за человеческим поведением и готовность адаптироваться к человеческим культурным нормам.
- Что вы имеете в виду? – с подозрением интересуется Сторек.
- Мне потребовались годы внимательных наблюдений, чтобы понять, что людей успокаивает физический контакт и близость, - отвечает Сарек, переводя взгляд на Джима и Сторека. – Из твоей позы относительно капитана Кирка я вижу, что ты уже установил эту взаимосвязь и более того, принял ее во внимание, сев рядом в жесте эмоциональной поддержки. Если твое неортодоксальное обучение развило в тебе такие острые наблюдательные навыки, такую самоотверженность и культурную гибкость, я не понимаю, как любой вулканец может сомневаться в ее пользе.
Прожив девять месяцев со Споком и три со Стореком, Джим научился хорошо понимать вулканцев. Сарек отлично видит, кто на самом деле получает эмоциональную поддержку в данной ситуации, но Джим поражен, как умело у Сарека получилось успокоить мальчика и благодарен ему за попытку.
- Капитан Кирк приложил значительные усилия, чтобы приспособить свои эмоции и логику к моим и не доставлять мне неудобств, - почти бормочет Сторек, не поднимая глаз. – Логично с моей стороны проявить то же самое.
- Действительно, - тихо произносит Сарек и Джим знает, что он не выдумал легкую улыбку, играющую на лице советника.
Ко времени, когда им приходится возвращаться на шаттловую площадку, Сторек чуть не до смерти очаровывает Сарека. Спок по большому счету расслабляется, а это значит, что Джим тоже может расслабиться и получать удовольствие от пребывания в кругу семьи, не волнуясь, что он рискует потерять своего старшего помощника во внезапном взрыве из-за «встречи с родителями».
- Было очень приятно с тобой познакомиться, Сторек, - прощается Сарек. – Буду ждать встреч с тобой в будущем, - он окидывает Джима и Спока строгим взглядом и Джиму интересно, сколько миссий «закинуть необходимые запасы» ждет их в будущем. Он может поспорить, что много.
- Капитан Кирк! Коммандер Спок! – Джим оборачивается к энсину Балфу, бегущему к ним. – Сэр, случилась какая-то чрезвычайная ситуация. Высший Совет Вулкана требует вас и советника Сарека немедленно!
Джим помчался бы бегом, но Сарек совершенно не в том положении, чтобы бегать, поэтому энсин Балф вводит их в курс дела, пока они быстрым шагом идут к центру города.
- Что-то случилось на ядерной станции в Западной пустыне… Я точно не знаю, но им нужно специальное оборудование, чтобы устранить неполадку, и они хотят, чтобы вы с коммандером доставили его туда, сэр.
- Как далеко до станции? – спрашивает Джим, а Сарек ему отвечает.
- Около 2000 миль отсюда, капитан. Она находится в центре небольшого поселения численностью в примерно 140 колонистов, большей частью это рабочие станции, их семьи и необходимый вспомогательный персонал.
- И они хотят, чтобы мы подняли оборудование на Энтерпрайз, а потом спустили его на станции? – хмурясь, интересуется Джим. Спок качает головой.
- После событий, приведших к разрушению Вулкана, Высший Совет принял решение генерировать защитное поле вокруг планеты, тем самым делая невозможным использование транспортаторных кабин. По понятным причинам это также значительно осложняет любые передачи сигналов с поверхности в космическое пространство. Даже в такой тяжелой ситуации никто не решится опустить щит.
- Ну, просто здорово, - раздраженно бормочет Джим. – Повторяю, энсин, зачем мы-то там нужны?
- Они хотят, чтобы вы на шаттле, который привез вас с Энтерпрайз, взяли оборудование и некоторых специалистов, и привезли все это на станцию, - послушно объясняет энсин.
А прямо он не мог сказать – терпеливо думает Джим.
Они добираются до зала заседания Высшего Совета и оказывается, что энсин Балф был прав о поводу плана, так что Джим, Спок, Балф и еще три вулканских инженера садятся в шаттл, и Джим держит курс на Западную пустыню. Сторек остается с Сареком, и оба выглядят довольными таким развитием событий.
- Так насколько важны эти ремонтные работы? – спрашивает Джим пять минут и 200 миль спустя, пока шаттл легко скользит над песком.
- Без них, - отвечает один из инженеров, - станция взорвется и убьет всех колонистов в близлежащем поселении.
Джим округлившимися от шока глазами смотрит на Спока.
- Вот блин, - успевает он сказать перед тем, как все катится к черту.
Джим не знает, что происходит, но шаттл не отвечает на команды, а навигационная система выдает числа, в которых нет ни грамма смысла. Потом шаттл болтает из стороны в сторону, пока он, наконец, не падает в песок с душераздирающим металлическим скрежетом, подпрыгивая как камешек.
Джим не считает, что этим стоит гордиться, но в наступившей тишине первые его мысли о Споке. Он зовет его по имени, но вулканец не отзывается. Глаза Спока закрыты, его макушка заляпана зеленой кровью. Джим протягивает руку, чтобы нащупать пульс – Спок жив, нормально дышит, просто без сознания.
Повернувшись в ремнях безопасности кресла пилота, Джим видит, что кабина пострадала меньше всего. Его порядочно помяло, но в целом он не ранен, со Споком за исключением раны на голове, тоже все в порядке. Но когда он сдирает с себя ремни и осматривает шаттл, у него перехватывает дыхание.
Металлический пол шаттла практически оторван, что делает его абсолютно бесполезным. Голова энсина Балфа повернута под неестественным для гуманоида углом, один вулканский инженер мертв, наполовину придавлен шаттлом. Должно быть, расстегнул ремни, бог знает зачем - думает Джим. Другие два выглядят неважно, но Джим надеется, что они все еще живы.
Он подбегает к той, что ближе – женщине, представившейся как Т’Пара. Она без сознания, и Джим решает, что это к лучшему, так как вулканка оказалась нанизана на трубу, оторвавшуюся от корпуса. Металл прошел через ее левый бок и насколько Джим помнит вулканскую биологию, миновал сердце и легкие, так что есть шанс, что она выживет, если прекратить кровопотерю. Он снимает свою золотую тунику и плотно прижимает к ране, спереди и сзади, хотя знает, что ей нужна профессиональная медицинская помощь или в ближайшие несколько часов она умрет.
Он бежит к кабине и пытается связаться с Высшим Советом или Энтерпрайз, но бесполезно, насколько Джим может судить, компьютер вышел из строя. Работает только основной сенсор, и Джим понимает, что они в шестидесяти милях от станции, в глухой пустыне. Джим чертыхается. Это самая хреновая ситуация из всех возможных: они рухнули слишком далеко от главного города, чтобы помощь успела добраться к ним в срок, и слишком далеко от станции, чтобы кто-нибудь заметил их падение.
Он спешит обратно к центру шаттла и осматривает второго выжившего инженера, мужчину, чье имя Джим не запомнил. Он медленно приходит в себя, а это плохо, потому что он тоже теряет слишком много крови. Джим знает, что раны головы всегда кровят, как сумасшедшие, но за этого парня Джим боится вдвойне – он никогда не видел, чтобы кровь из раны лилась так сильно. Скривившись, Джим стаскивает черную майку и разрывает ее на полоски, большей частью чтобы перевязать рану на голове, остальное для руки, которой вулканец старался прикрыть лицо. Джим может разглядеть кость, поэтому часть черных полосок уходит на перевязывание рваной раны и создание импровизированного жгута.
- Капитан? – голос инженера странно неразборчив, Джим думает это из-за боли, пока не замечает, что порез прошел через его верхнюю губу.
- Эй-эй, - тихо отвечает Джим, - Не пытайся говорить. Все будет хорошо. Помощь скоро придет, и тебя вылечат в два счета.
Если бы это был человек, Джим положил бы руку ему на плечо, или подержал его ладонь, но он не уверен, был бы такой жест успокаивающими или наоборот, раздражающим для вулканца. Он уже врет про помощь, Джим сомневается, что кто-нибудь им вообще поможет.
- Кровопотеря слишком велика, - механическим голосом продолжает инженер. – Я потеряю сознание через 5.3 минуты и умру в течение двух часов без надлежащего медицинского ухода, который вы не в состоянии предоставить.
- Не говори так, - шепчет Джим, но вулканец непреклонен.
- Если оно не было разрушено, необходимое для ремонта станции оборудование находится под этим креслом. Если вы преуспеете и доставите его на станцию, штатные инженеры сумеют произвести ремонт. Если вы этого не сделаете, по моим расчетам мы приземлились за пределом радиуса поражения, вы можете в безопасности дождаться помощи.
- Ага, так я и собрался, - бурчит Джим. – Сколько у нас есть времени до критического момента?
- Приблизительно 48 часов, - бедняга с трудом выдыхает и становится бледно серым, а это, Джим уверен, плохо даже для вулканцев.
Джим приседает и изгибается, чтобы достать до отделения под сиденьями. Оборудование оказывается на месте, Джим понятия не имеет, что это или что оно делает, для него это просто сложное хитросплетение трубочек из черного металла, присоединенных к миниатюрному радиатору. Оно чертовски тяжелое и к тому времени, как Джим достает его на сиденье, женщина перестает дышать. Джим хочет начать реанимировать ее искусственным дыханием, но делать это только для того, чтобы она медленнее и болезненнее умерла, кажется ему ужасной идеей. Из кабины раздается стон.
- Спок! – зовет Джим, подбегая к нему. Спок аккуратно расстегивает ремни, осматривая повреждения. Джим кратно объясняет ситуацию, и Спок следует за ним в основной отсек шаттла. Джим устало выдыхает ругательство, когда замечает, что второй инженер потерял сознание как и говорил.
- Я отнесу на станцию ремонтное оборудование, - говорит Спок тоном, предотвращающим все споры и который абсолютно не действует на Джима. – Ты останешься в шаттле, или в тени шаттла, если внутри станет слишком жарко, и дождешься помощи, которую, разумеется, вышлет основное поселение. Я полагаю, пройдет 24 часа, прежде чем тебя заберут, если бы у них были в распоряжении другие шаттлы, не думаю, что они запросили бы помощь Энрепрайз. Тем не менее, у тебя достаточный запас еды и питья…
- Спасибо, не стоит, - отвечает Джим, закатывая глаза. – Я иду с тобой, я твой капитан, решение окончательное. А теперь, идем. Это будет чертовски долгий путь.
- Джим, - Спок смотрит на него, словно хочет вбить ему в голову хоть немного здравого смысла, и чем жестче, тем лучше. – Это не безопасно. Мое тело адаптировано к высоким температурам и низкой влажности пустыни, твое – нет.
- А я только и делаю, что занимаюсь безопасными вещами, - кривится Джим. – Ты знаешь, меня не получится переубедить, так что идем. Мы теряем время на бесполезный спор.
Джим видит, что Спок готов взорваться, но он также знает, что ему не получится переспорить человека. Спок указывает на инженера.
- Чем мы можем ему помочь?
Джим вздыхает.
- Ничем. Просто… оставь повязки и давай надеяться на лучшее. Если помощь придет вовремя, он выживет. Но нам нечем закрыть его раны, так что больше ничего.
Спок скованно кивает. Ни слова больше не говоря, они опускают искореженный пол шаттла и ползут по песку, волоча за собой оборудование. Солнце бьет немилосердно, и Джим несколько минут усиленно моргает, чтобы привыкнуть.
- Поселение в той стороне, - говорит он, вспоминая навигационные расчеты и указывая чуть севернее того места, где солнце начинает клониться к горизонту.
- Тогда в путь, - отвечает Спок и они начинают движение. Идти тяжело, Спок не шутил насчет жары, она удушающая, черный металл нагревается и через двадцать минут начинает жечь им ладони. Спок был в неофициальной одежде на встрече с отцом, так что когда они жертвую его рубашку, чтобы обвязать ручки, оба остаются голыми по пояс. Спок выглядит метафорично горячо, должен признаться Джим, а для него воздух слишком горяч в буквальном смысле.
- У тебя кожа горит, - замечает Спок спустя два часа.
Джим стискивает зубы и отвечает:
- Да ладно? – и даже не сожалеет о том, что сорвался. Солнце шпарит прямо на них, отражается от песка и слепит Джиму глаза, сушит кожу до красноты. Оно медленно садится, значит, постепенно становится терпимее, но Джим не хочет думать о завтрашнем дне.
- Ты не должен был снимать одежду, - начинает Спок, но Джим ожесточенно качает головой и рычит в ответ:
- Я блядь это прекрасно знаю, хорошо? Но если ты думаешь, что мне надо было оставить тех двоих умирать и даже не попытаться им помочь…
- Я осознаю, что могли существовать обстоятельства, о которых я в тот момент не знал, - сдержанно говорит Спок.
- Угу, - бормочет Джим. Это единственное извинение, которое он получит, оборудование охрененно тяжелое, и даже меняясь местами со Споком, Джим устает очень быстро.
Спок тянется к нему и аккуратно забирает ношу из джимовых рук, игнорируя слабые протесты ее удержать.
- Ты настоял, чтобы мы несли его равные промежутки времени, - тихо говорит Спок. – Но я сильнее и лучше переношу жару, поэтому, логично, если я буду нести оборудование чаще и дольше.
Джим кривится, но не спорит.
Когда солнце касается горизонта, Спок объявляет привал. Джим падает в песок, морщась немного оттого, что песчинки царапают обожженную спину.
- Я могу идти дальше, - предлагает Джим, хотя ему совсем не хочется, - Если времени в обрез.
- Если Тавок просчитал, что у нас есть по крайне мере 48 часов, чтобы доставить все необходимое на станцию, нет стоит неоправданно перенапрягаться. Если мы продолжим путь в заданном темпе, мы придем задолго до критического времени. Тем не менее, я считаю, нам стоит продолжить, если ты можешь идти, воспользоваться преимуществом относительной прохлады. Твоя кожа быстро обгорает и ты в серьезной опасности теплового удара, если нам продолжить путь по завтрашней жаре, - заключает Спок.
Джим вздыхает и поднимается с песка.
- Не могу поспорить с твоей логикой, Спок. Сколько у нас есть?
- На этой широте ночь на Новом Вулкане длится 10.3 часа.
Джим пробует подсчитать сам, но сдается.
-И сколько у нас останется идти до станции днем?
- Еще 5.2 часа.
- Охренеть как хорошо, - стонет Джим. – Как раз то, что я хотел услышать.
Но могло быть и хуже, Джим это знает. Он заставляет ноги шагать и вспоминает себя на Дельта Веге.
- Эй, Спок?
- Да, Джим?
- Рад, что мы не взяли с собой Сторека?
Сторек хотел полететь с ними, увидеть станцию и маленькое поселение, но Джим и Спок были единодушно очень ответственными родителями в этом вопросе.
- Чрезвычайно, - отвечает Спок, и в голосе Спок слышно внутренне волнение, словно он представляет себе самое худшее, что могло случиться, так же как и Джим.
У Нового Вулкана две луны, обе сейчас взошли и ярко освещают пустыню. Песок почти мерцает, а валуны то тут, то там разбавляющие пейзаж, отбрасывают две тени. Джим оборачивается, чтобы посмотреть на две тени Спока, но его взгляд останавливается на освещенном лунным светом лице вулканца. Его глаза такие невозможно темные и глубокие, а лицо, все еще бледное от кровопотери, такое чертовски красивое, - беспомощно думает Джим. Он хотел бы винить во всем ранения или усталость, или какое-то помутнение рассудка, но дело в том, что Джим оставался с ясной головой и в более трудных ситуациях.
И Спок тоже – он пережил потрясения того дня, когда потерял свою мать и планету, и на мгновение, разум, но не смотря ни на что спас мир, и Джим может доверить ему все. Спок продолжает идти за Джимом, куда бы тот ни вел, туда, куда никто больше не отправится, и даже если Сарек считает, что эта странная связь началась, когда они со Споком пообещали быть честными друг с другом, Джим думает, он ошибается. Она появилась с первого дня, когда Спок вызвал его вперед и надавал по ушам, и с тех пор никогда не спускал ему подначек, всегда смотрел Джиму прямо в глаза, верил, что Джим его прикроет, и схватил его в порыве страстей…
Не так, как мне бы того хотелось, будь у меня выбор, - криво усмехается Джим. – Но, без сомнений, в порыве. Было, если оглянуться назад, довольно возбуждающе.
- Капитан? Джим? Ты хорошо себя чувствуешь?
Джим вздрагивает, понимая, что пялился на Спока так пристально, что тот решил, что ему плохо. Но выныривая из глубин собственной головы, он понимает, что дело не в этом – его сотрясает дрожь, такая сильная, что Спок сумел заметить.
- Это еще что за фигня? – спрашивает он Спока сквозь сжатые зубы.
- Перепад температур характерен для многих пустынь, - отвечает Спок. – На Вулкане такого явления не наблюдалось, и я ошибочно предположил, что здесь его так же не будет, прошу, прости мне эту небрежность.
- Ага, ладно, - выдавливает из себя Джим, растирая руки, чтобы немного их согреть и кривясь, когда ладони попадают на обожженную кожу. – Просто… Как долго это продлится?
- Сейчас глубокая ночь, я предполагаю, температура начнет подниматься приблизительно через два часа. Если ты согласен… - Спок нерешительно замолкает, но потом продолжает. – Если ты согласен, я предлагаю сделать непродолжительный перерыв для отдыха. Мое тело не привычно к таким холодным условиям, должен признаться, я сильно устал.
Джим приглядывается и замечает, что да, Спок тоже сильно дрожит.
- Да, кончено, - быстро соглашается Джим. – Давай остановимся и отдохнем, можешь рубашку надеть, раз уж мы никуда не тащим оборудование.
Спок выглядит слегка смущенным, отвязывая рубашку от оборудования и медленно ее надевая.
- Было бы логично сделать это в тот момент, когда село солнце. Боюсь, моя логика страдает из-за общей усталости.
- Да ладно, моя тоже, - говорит Джим, примирительно поднимая руки. – Не проблема. Вот, ложись рядом с этой штукой, чтобы какое-нибудь животное ее не стащило, а я… - Джим колеблется, - Если ты не возражаешь, - неуверенно продолжает он. – Я могу поделиться с тобой теплом своего тела. Бог свидетель, сейчас у меня его предостаточно, - заканчивает Джим, бросая раздраженный взгляд на покрасневшую кожу. В обычное время он даже не стал бы медлить перед тем, как сбиться в кучу, чтобы отдохнуть в таком холоде, но ход его мыслей до того заставил Джима неприятно чувствовать себя пользующимся моментом.
Спок тем не менее соглашается и они устраиваются вокруг куска металла, Джим перекидывает руку Споку на талию, лбом аккуратно утыкается в затылок. Под ладонью Джим чувствует, как бьется сердце Спока, он пахнет несправедливо хорошо для того, кто в кровь разбил голову при падении шаттла, а потом часами шел по одуряющей жаре.
- Эй, Спок?
- Да, Джим?
- Как ты думаешь, почему разбился шаттл? – вопрос не дает Джиму покоя, потому что он уверен, не мог шаттл новейшей разработки, практически только с конвейера, просто так рухнуть в песок.
- Не могу утверждать с точностью. Однако… Подозреваю, это связано с вирусом, который не так давно повредил нашу коммуникационную систему.
- Черт, – в этом есть смысл, если компьютерная система шаттла внезапно вышла из строя, понятно, почему он нырнул носом вниз. – Первоочередной задачей после того, как придем и решим проблему со станцией, нужно предупредить корабль, возможно, они все еще под угрозой.
- Согласен.
На время они возвращаются к приятной тишине, Джим из-за холода балансирует на грани сна, Спок, наверное, чувствует то же самое. Джим не привык думать о физической уязвимости Спока, он знал изначально, что вулканцы значительнее сильнее и выносливее людей. Он немного сильнее сжимает руку, притягивая Спока ближе, и замечает, какие напряженные у него мышцы.
- Знаешь, я могу отодвинуться подальше, - говорит Джим, наполовину виновато, наполовину раздраженно, - Тебе стоит только сказать, я не обижусь.
- Дело не в этом… Джим, - отвечает Спок, извиняющимся тоном. – Я всего лишь стараюсь сдерживать дрожь. Я знаю, ты пытаешься уснуть, не хочу тебя тревожить.
Джим смеется.
- Дрожи на здоровье, Спок. Мне все равно слишком холодно, чтобы спать.
- Но ты не дрожишь, - судя по тону, Джим решает, что Спок хмурится.
- Ага, это потому, что ты отдаешь мне невообразимо много тепла, я успел забыть, какой ты горячий. Прямо сейчас ты меня согреваешь, а я всего лишь служу изоляционным материалом, как самое классное и сексуальное в галактике зимнее пальто.
Какая-то часть Джима сожалеет, что в этой позе ему не видно, каких усилий стоит Споку не закатывать глаз.
Мысли Джима лениво сменяют друг друга, пока он лежит без сна, чувствуя, как Спок дрожит рядом.
- Эй, Спок?
- Да, Джим?
- Как ты думаешь, со Стореком все в порядке?
- Хотя невозможно быть полностью уверенным в чем-либо, что я непосредственно не наблюдаю, или что невозможно доказать логически… Я думаю, что скорее всего Сторек беспокоится. Мой отец позаботится о нем до нашего возвращения.
Джим прикусывает и теребит зубами нижнюю губу.
- Что с ним будет, если мы не вернемся?
Спок вдыхает воздух немного быстрее на этот раз.
- Вынужден признать, что не уверен… Я не сделал никаких распоряжений на случай таких обстоятельств, это упущение, которое мне нужно будет в ближайшее время исправить. Тем не менее, я подозреваю, что мой отец возьмет на себя ответственность за него, и Сторек будет воспитываться на Новом Вулкане.
- Я не… - Джим не уверен, тактично ли такое говорить. – Это не... Хм… А это хорошая идея? Потому что, не пойми неправильно, никаких оскорблений в адрес твоей планеты, но у меня сложилось впечатление, что мальчишка ее… терпеть не может. Очень сильно.
- У обучения на борту Энтерпрайз много положительных сторон, - соглашается Спок. – И я считаю, что ему комфортно на корабле, среди членов экипажа. Однако я сожалею, что у Сторека нет подходящего примера вулканской родительской фигуры, эту ситуацию легко исправить, находясь на планете, среди множества вулканцев.
- Эй-эй-эй! – протестует Джим, приподнимаясь на локте, чтобы посмотреть в тщательно контролируемое лицо Спока. – Что это еще за хрень про «подходящий пример»? У него же есть ты, так ведь? Ты суперский пример вулканского родителя!
- Как бы приятно мне не было получить твою высокую оценку, должен напомнить, что даже будучи таким раздражающим по человеческим стандартам, я не подхожу по вулканским. Моя кандидатура противоречива по многим пунктам. У меня есть друзья, включая тебя самого, к которым я чувствую и выказываю симпатию и дружелюбие. Я начал романтические отношения с человеком, допуская некоторые сексуальные практики. Я отказался от зачисления в Вулканскую Академию Наук и выбрал Звездный флот. У меня человеческая мать, которую я никогда не хотел отрицать или считать недостатком. И как ты сам мог убедиться… - крохотная кривая улыбка пробегает по лицу Спока. – У меня временами бывают трудности с контролированием сильных эмоций, в частности – гнева.
- Это хорошие черты, - настаивает Джим, и Спок поворачивается, чтобы встретиться с ним взглядом.
- Мне приятно, что ты их таковыми считаешь. Я тоже о них не жалею, - Джим позволяет себе придвинуться ближе, купаясь в тепле Спока, своим спокойствием гася его дрожь. – Но вулканское общество рассматривает их как черты, доказывающие мою непригодность представлять вулканские ценности, и поэтому мою несостоятельность как учителя для Сторека, каким должен быть родитель.
- Это все ерунда, - непреклонно отвечает Джим, по большому счету, это новое чувство - испытывать потребность защищать Спока, но оно ему нравится. Ему хочется всегда иметь на него право.
- Признаться, я тоже не вижу обоснованности такой философии, - говорит Спок. – Моя мать была эмоциональным, открытым, но выдающимся наставником и примером для подражания. Моя взрослая жизнь была бы гораздо беднее без ее влияния. Поэтому, я логически прихожу к выводу, что вулканские дети, такие как Сторек, многое могут получить даже от несовершенных вулканских и не вулканских родителей.
- Твой папа сказал, что ты сказал, что я… выдающийся, - вспоминает Джим. Пройдет по меньшей мере неделя, прежде чем он перестанет расплываться в улыбке, думая об этом.
- В самом деле? – спрашивает Спок, тоном, лишенным всяческих эмоций, что делает улыбку Джима уверенней, когда он ложится обратно на песок, пряча лицо у Спока между лопаток.
- Ага… Твой секрет раскрыт, - бормочет Джим, зевая. Спок снова весь напрягается, и Джим хмурит брови. – Мне все равно, что ты дрожишь, я же сказал.
Постепенно, Спок снова расслабляется, комбинация усталости, тепла его тела и спокойствие от его близости делают невозможное, и Джим засыпает.