-А что происходит? -Мы подсоединили синий провод...
Название: the sensation of falling as you just hit sleep
Ссылка на оригинал: оригинал
Автор: greywash
Переводчик: saern
Бета: ~Натали
Художник: n_a_u
Пейринг: Джон Уотсон/ОЖП, Джон Уотсон/Шерлок Холмс
Рейтинг: R и выше
Дисклеймер: Герои принадлежат АКД и BBC, текст и изначальные картинки в нем – замечательной greywash
Саммари: Любовь – сильнейший мотиватор.
Глава 7
Джон спрашивает: «Что мне нужно сделать?» и Майкрофт отвечает: «Я хочу, чтобы вы обратили на себя его внимание. Выманите его в Лондон. Чем глубже он прячется, тем труднее нам его поймать».
- И как, по-вашему, я это сделаю? - интересуется Джон.
- Он решил, что держит вас на крючке, так потяните за леску.
Джон проводит языком по губам.
- Вы что думаете, стоит мне поманить пальцем, и Мориарти прибежит поиграть с другого континента?
- С моим братом трюк сработал, - улыбаясь, заявляет Майкрофт, и Джон вдруг замечает, что незаметно для себя вскочил на ноги.
Майкрофт приподнимает бровь.
- Садитесь, - говорит он.
- Хочу напомнить, что фактически я на вас не работаю, - произносит Джон.
- Нет, работаете, до тех пор, пока носите оружие, - отвечает Майкрофт. - А теперь, сядьте.
Джон облизывает губы, а мгновение спустя, садится.
Майкрофт наблюдает за ним, сложив пальцы у губ.
- Не могу с точностью утверждать, исходя из писем. Мориарти считал вас любовниками? - через некоторое время спрашивает он.
Джон резко выдыхает.
- Почему бы вам не задать вопрос напрямик, Майкрофт? Тактичность вам не к лицу.
- Хорошо,- прищурившись, продолжает он ровным голосом, - считал ли вас любовниками мой брат?
- Были ли мы любовниками, - исправляет его Джон.
- Нет. Думал ли Шерлок, что вы с ним пара?
Джон открывает рот, чтобы что-то ответить, но тут же закрывает.
- Я не понимаю, - говорит он наконец.
- Нет, понимаете, - уверяет его Майкрофт. - Просто вы об этом не задумывались. Знаю, в общепринятых рамках ваши отношения оставались строго платоническими; но я также знаю, что мой брат не вписывается… Никогда, даже отдаленно не вписывался в общепринятые рамки.
Джон сглатывает.
- Вы думаете, он…
- Я хочу сказать, что хотя прошло более двадцати лет с тех пор, как Шерлоку пришла в голову идея завести роман, я не раз думал, что, несмотря на целые геологические эры в развитии ваших отношений, он именно вас выбрал претендентом, - немного резко говорит Майкрофт.
Джон смотрит на него во все глаза.
- Это достаточно простой вопрос, Джон, - вздыхает Майкрофт. - Мне нужно знать…
- Вы что же, хотите сказать, что Шерлок осторожничал со мной, - не верит Джон, - Почему? Из-за своей стеснительности?
- Мне не понять, как за полтора года жизни с ним, вам, очевидно, ни разу не пришло в голову, что к поступкам Шерлока очень редко применимы обычные формулировки, - отвечает Майкрофт, и Джон не совсем улавливает, что у него за тон, пока не замечает морщины в уголках глаз Холмса, и именно тогда его вдруг накрывает пониманием: Майкрофт потерял родного брата, похоронил последнего члена семьи, каким бы странным и трудным Шерлок не был. Джон понимает, что в ту первую неделю после его смерти, пока он едва дышал на надувном матрасе в квартире Гарри, пытался проспать день похорон и трахал двадцативосьмилетних татуированных барменш, Майкрофт оставался в офисе, в своем клубе или в, несомненно, ужасающе роскошном мавзолее, что зовет своим домом, совершенно один. Последние три недели Джон временами ощущал, как, словно резинка, цепляющаяся то тут, то там за какую-то бесформенную, но неотъемлемую часть внутри, его била скорбь, и, под непрекращающимся давлением собственного неприятия и сомнений, Джон заставлял Майкрофта убеждать себя. Холмс терпеливо выслушивал доводы Джона и, несмотря на всю их правдоподобность, раз за разом повторял одно и то же, находил фотографии и копии документов, свидетельства очевидцев, все, чтобы только убедить Джона в том, что Шерлок, его брат, мертв.
- Больше двадцати лет? - спрашивает Джон, потому что для них обоих сейчас это самый безопасный вопрос.
- Детали мне неизвестны, - отвечает Майкрофт, хотя это очевидная и грубая ложь. - Тогда он еще учился в школе.
Джон потирает рот большим пальцем.
- Он никогда бы мне не рассказал, - наконец, произносит он.
- Да, - тихо говорит Майкрофт, - но теперь, сохраню я секрет или нет, не важно, так ведь?
Джон кивает и переводит взгляд на потолок.
- Вы хотите, чтобы я флиртовал с Мориарти.
- Я хочу знать, ждет ли он этого от вас, - поясняет Майкрофт.
Джон вздыхает.
- Да, наверное, - говорит он через минуту.
Майкрофт наклоняется ближе.
Джон добирается до дома, включает чайник и открывает ноутбук.
Он выпивает две чашки чая, прежде чем перейти на пиво.
Через двадцать минут, Джон тянется к мобильному.
Кому: Майкрофт Холмс [16:31]
И какого черта я должен ему
написать?
Он трет лицо ладонями, вздыхает, допивает бутылку. Встает и идет за еще одной.
От: Майкрофт Холмс [16:34]
Джон, вы ведь не предлагаете
потренироваться со мной во флирте?
Джон стискивает зубы.
Кому: Майкрофт Холмс [16:36]
Немного вне зоны моего комфорта,
Майкрофт.
У Джона уходит десять минут и большая часть бутылки пива, чтобы понять, что Майкрофт не считает его последнее сообщение достойным ответа. Он обеими руками потирает щеки и шумно выдыхает, потом легко барабанит пальцами по клавиатуре.
«Начните с правды», - сказал ему Майкрофт. – «Она станет опорой для лжи».
Спустя минуту Джон открывает выдвижной ящик стола и достает фотографию. Он не отрываясь смотрит на неузнаваемые, помеченные серыми пятнами, ребра Шерлока, и чувствует, как снова начинает жечь в груди. Начните с правды. Джон закрывает глаза и вслепую печатает: «Я скучаю».
Потом он некоторое время сидит, откинувшись на спинку стула, тянет пиво, ковыряя края этикетки, пока та не отклеивается полностью. Затем Джон наклоняется к компьютеру и кликает по иконке письма. Он чувствует себя глупо, на грани абсурда, но притворяется, что переписывается с Шерлоком, и что Шерлок - человек, каким он никогда не был, а сам Джон - каким уже никогда не станет. Он печатает: «Не надо было в этом признаваться, да?», и добавляет, большей частью потому, что Шерлок ждал бы от него этого вопроса: «Беспокоишься, что за аккаунтом следят?».
Ответ приходит через считанные секунды. Джон проводит языком по губам и пишет: «Это было для затравки, ну знаешь, чтобы ты сказал, что тебе меня тоже не хватает».
В животе странная легкость. Джон понимает, как глупо нервничать из-за того, что он выдает свои чувства. Он знает, что всего лишь исполняет предложенную роль и то, как близка к реальности его игра, можно списать на случайное совпадение. Он делает глубокий вдох и пытается запрятать чувства куда-нибудь подальше, когда в ящике входящих писем появляется новое сообщение. Щелкнув по нему, Джон чувствует, как болезненно сжимается сердце; он почти слышит голос Шерлока, низкий, странно неустойчивый, какой бывает у него всегда, когда тот признается в чем-то, что выходит за рамки его стопроцентной уверенности в себе. Джон отвечает быстро, будто отрывает от раны пластырь.
Проходит полчаса, ящик входящих писем остается без изменений. Джон трет лицо и встает. К черту все. Ему нужно вырваться из квартиры. Ему нужно выпить. Джон надевает куртку и уходит.
С тех пор, как Джон вернулся в Лондон, Майк всегда был самым легким в общении человеком в его кругу. У Стэмфорда есть любимая жена и две дочки. Нора - самая спокойная женщина на свете, а девочки еще учатся в начальной школе и слишком малы, поэтому не доставляют Майку особых хлопот. Конечно, Майк изменился с… с июня, стал более тихим, осторожным, взгляд никогда не покидает лица Джона, будто они занимаются чем-то подозрительным, а не просто пьют пиво и смотрят футбол, но альтернативой Стэмфорду сегодня была бы Тина, а Джону сейчас абсолютно не до секса, или Грег, и Джон… Джон просто не может его видеть. Сегодня он не позволит себе рисковать, чувства могут выплеснуться наружу, и если это случится, по крайней мере со Стэмфордом он в полной безопасности. Грег ходит с женой на семейные консультации к психологу, поэтому из первых рук знаком с теми эмоциями, в полном отсутствии которых Майк без труда может притвориться.
- Гребаный Манчестер, - немного смазано говорит он Джону после четвертого бокала.
Джон согласно кивает. Он успел выпить три, но опережает он Майка или проигрывает ему, зависит от того, считать ли две бутылки, выпитые дома.
- Ну а ты? - спрашивает Майк. Джон удивленно моргает. Майк пьет и поднимает бокал до самого носа. - Ты что думаешь?
Джон машет рукой в сторону экрана.
- Ты это видел? - спрашивает он, потому что, ну честное слово.
- Нет, в смысле, - Майк склоняется к нему. Глаза у Стэмфорда большие и в них почему-то трудно смотреть, а лоб мокрый от испарины. Паб набит битком, и душно стало еще час назад; куртка Джона то и дело сползает на пол. Майк продолжает, - Как ты с… - он опускает голову и делает еще глоток пива. - С новой квартирой.
Джон моргает и отворачивается к экрану.
- Или… Или с этим, как его…
Джон вздыхает и поднимается.
- Еще по одной? - спрашивает он.
- Запросто, - отвечает Майк, и Джон протискивается к барной стойке. Больше Майк ни о чем не спрашивает.
Джон вешает куртку на крючок и, опираясь о стену, снимает обувь. В квартире душно, поэтому он открывает все окна, потом, волоча ноги по полу, подходит к столу и нажимает на пробел на ноутбуке. Он мельком бросает взгляд на экран. Новое письмо. Джон кликает по нему. Читает и перечитывает, четырежды. Пять раз.
«Это еще что?» - спросил он Шерлока, когда нашел томик «Анны Карениной» рядом со своей кроватью, и Шерлок, закатив глаза, ответил: «Книга», как будто Джон именно об этом и спросил. «Мы, заурядные люди…» - ответил Джон, хотя сейчас уже не помнит, чем закончился его протест; он не может вспомнить, было ли там что-то про то, как заурядные люди вроде Джона читают русские романы только если их задают в школе, или, что заурядным людям нравятся книги, в которых у одного и того же персонажа не больше двух, ну, может, трех имен. Шерлок вздохнул, очень устало, но забрал книгу. Позже, тем же вечером, когда Джон, сидя на кровати, читал «Девушку с татуировкой дракона», Шерлок без стука открыл дверь в его комнату и, остановившись на пороге, сказал: «В тебе нет ничего заурядного». Выражение на его лице было серьезным, немного беспокойным, и почему-то странно напряженным, и, пока Джон, облизнув губы, придумывал, что бы ему ответить, Шерлок шагнул в коридор и очень тихо прикрыл за собой дверь. На следующее утро «Анна Каренина» весьма подозрительно лежала на журнальном столике; Шерлок ни слова не сказал по этому поводу, но Джон унес ее наверх и снова положил на тумбочку. Он решил, что прочтет ее позже.
В тебе нет ничего заурядного.
Джон склоняется вперед и упирается лбом в столешницу рядом с компьютером.
«Начните с правды», - шепчет Майкрофт.
Джон сглатывает. Его проблема в том, что он не может работать вот так, когда правда - это нечто существующее вне зависимости от них двоих, когда это непреложная истина. Лучше всего для дела было бы притвориться, что он не лжет, закрыть глаза, напечатать ответ, нажать «отправить» и попытаться убедить себя, что все это настоящее, убедить себя, что ему пишет Шерлок, и позволить пальцам коснуться тех клавиш, к которым их тянет.
«Возвращайся домой», - пишет Джон, и мысль летит сквозь пространство, тянется от него через континенты. Он даже не знает больше, в какой часовой пояс уносится сообщение, но ответ приходит через секунды, и голосом Шерлока дрожит внутри: «Не безопасно». Джон печатает так быстро, что пальцы спотыкаются на клавиатуре: «Возвращайся все равно». Нет ни дюйма в теле Джона, не наполненного болью, больше нет.
Часы тикают, и стрелки кружатся по циферблату снова и снова, без конца. Окна все еще распахнуты настежь, но дневная жара спала, и Джона пробивает дрожь, замерзают пальцы, и, прежде чем терпеть становится невозможно, он снова нажимает «ответить». Майкрофт сказал ему: «начните с правды», но Джон зашел уже слишком далеко. Пальцы скользят по клавишам, выдирая правду из него, как шрапнель из раны во время полевой операции.
Джон засыпает, сидя на стуле, в ожидании ответа, который так и не приходит. В половину четвертого он вдруг просыпается, и, закрыв все окна, кроме одного в спальне, проверив все замки на входной двери, снова садится за стол и проверяет почту.
«Пожалуйста, не надо», - говорит ему Шерлок, и Джон прикусывает губу, чтобы подавить первый, пришедший на ум ответ, снова, и снова, и снова.
Когда поток слов иссякает, Джон, запинаясь, идет к кровати, расстегивает джинсы и стряхивает их на пол. Он знает, ему нужно, по крайней мере, четыре часа нормального сна, прежде чем от него будет хоть какая-то польза. Заканчивается это тем, что Джон просыпается через пять часов от звонка все еще засунутого в карман джинсов мобильного, приглушенного, но настойчивого. Солнечный свет льется сквозь открытое окно и Джон, со стоном зарывшись лицом в подушку, хватает телефон. Мобильный переключается на голосовую почту, как только он дотягивается до него, и Джон мельком заглядывает в экран.
Пропущенный звонок от [07:48]
Майкрофт Холмс
Новое голосовое сообщение [07:49]
Пропущенный звонок от [08:13]
Майкрофт Холмс
Новое голосовое сообщение [08:13]
Пропущенный звонок от [10:06]
Майкрофт Холмс
Новое голосовое сообщение [10:07]
- Боже, - бормочет Джон и спихивает телефон обратно на пол. Чуть меньше часа спустя он окончательно отказывается от попыток снова уснуть, идет в душ и бреется.
Кому: Гарри Уотсон [11:49]
Пообедаем вместе?
Кому: Гарри Уотсон [11:49]
За мой счет.
От: Гарри Уотсон [11:50]
Господи. Кого ты уже убил?
Кому: Гарри Уотсон [11:52]
Никого. Пока что. Но нужно
на что-нибудь отвлечься.
От: Гарри Уотсон [11:53]
И ты пишешь мне? Ты
*совсем* отчаялся что ли?
От: Гарри Уотсон [11:53]
В полдвенадцатого устроит?
Гарри заказывает салат и бокал белого вина, выразительно поднимая бровь. Джон никак не комментирует, он слишком хорошо ее для этого знает, и делает свой заказ: тарелку пасты и стакан воды, отчасти потому что до сих пор страдает от похмелья, отчасти потому, что Джон и так сомневается в реальности происходящего. Они болтают об абсолютной чепухе, пока приносят еду и Гарри переходит на минералку, как будто делает ему одолжение.
- Так что случилось? - спрашивает Гарри, вонзив вилку в салат.
- Прошлой ночью, - Джон медлит и трет большим пальцем бровь. - Я… Такое ощущение, что я схожу с ума, Гарри.
- Что, только сейчас? - говорит она. Джон кривится, и Гарри вздыхает. - Я даже толком не знаю, чем ты занимаешься… - напоминает она. - Дай угадаю, это как-то связанно с Майкрофтом?
- Да, - отвечает он, потом ерзает и медленно добавляет. - Нет. Не совсем.
Она переключает внимание на салат.
- Я переписывался с… - начинает рассказывать Джон, но решает придвинуться ближе к столу и понизить голос. - Слушай, я знаю, как это прозвучит, но я переписывался с Шерлоком.
Гарри замирает. Вилка все еще у нее во рту, непрожеванный салат выпирает под щекой.
- Знаю… - поспешно продолжает Джон, - Майкрофт, он… Он почти убедил меня в том, что это не Шерлок.
Гарри дожевывает и проглатывает.
- Почти? - переспрашивает она.
- Это… - Джон давится словами и рассеянно тычет вилкой еду. - Это очень на него похоже, Гарри. Я понимаю… я знаю, что это не он. Но я… Мне очень сложно об это помнить.
- Хорошо, - медленно говорит она.
- Май… - официантка подходит, чтобы снова наполнить их стаканы с водой, и Джон, улыбаясь ей, продолжает, - мой босс хочет, чтобы я… убедил его вернуться.
- Его. Хм, - Гарри хмурит брови. - Джима?
- Да, - отвечает он, пока официантка накрывает свежей скатертью стол напротив. - Да, его. Мы хотим, чтобы он вернулся и… Закончил тот проект, что начал со мной, понимаешь?
- А меня не арестуют за то, что я знаю такие подробности? - тихим голосом интересуется Гарри.
- Это не совсем государственная тайна, если она висит в моем Hotmail-аккаунте, - говорит Джон. - Кроме того, я и сам не до конца понимаю, что делаю. Не думаю, что кто-нибудь, кроме меня, смог бы объяснить тебе, что к чему.
- Да и у тебя не очень-то получается, - заверяет его Гарри.
Джон ковыряет вилкой пасту.
- Мой босс хочет, чтобы он вернулся. Вот… Чтобы он снова появился в Лондоне, мне приходится говорить ему разные вещи, словно я ему верю. И тогда он сможет назвать мне себя. Так что…
- Ой, - говорит Гарри.
- Ага, - отвечает Джон. - И то, что я говорю ему…
Он замолкает. Спустя минуту, Джон качает головой.
- Понятно, - произносит Гарри.
Джон передергивает плечами.
- Я… Я не сентиментальный человек, Гарри.
- Нет, - осторожно соглашается она.
Джон проводит языком по губам. В груди странное чувство, как будто в ней два сердца и им тесно внутри. Он опирается локтями на стол.
- Так почему у меня такое ощущение, что я от этого схожу с ума?
Гарри недовольно кривится.
- По мне, ты был бы ебанутым на всю голову, если бы тебя это совершенно не волновало, - слишком громко отвечает ему Гарри. Мужчина за соседним столиком предостерегающе кашляет; Гарри оседает на стуле и ожесточенно вонзает вилку в салат.
Джон кладет еду в рот, хотя и не чувствует голода.
- Я встретил кое-кого, - спустя некоторое время говорит он.
- Боже, - вздыхает Гарри. -Мы же не будем… Честное слово, Джон.
Он пожимает плечами.
Она снова вздыхает.
- Ну ладно. Какая она?
Джон смотрит ей за плечо в окно.
- Нормальная, - отвечает он.
Вернувшись домой, Джон проверяет почту: ничего. Он выжидает полчаса и проверяет снова, потом выдыхает, резко и горячо, он не собирается перезванивать Майкрофту. Ему нужен кто-то нормальный, а Майкрофта Холмса таким уж точно не назовешь.
Кому: Тина [14:11]
Прости за вчера. Есть планы
на сегодняшний вечер?
От: Тина [14:14]
Ну, уже есть
И не беспокойся.
Встретимся в пабе? В 9?
Джон облизывает губы.
Кому: Тина [14:15]
А пораньше не можешь? Я
хотел пригласить тебя поужинать.
От: Тина [14:16]
Ничего, если я приду к 8? На работе
завал, не уверена, что смогу
освободиться раньше.
Джон улыбается. Улыбка ощущается какой-то посторонней на лице, поэтому он пробует заново.
Пропущенный звонок от [15:33]
Майкрофт Холмс
Новое голосовое сообщение [15:34]
От: Майкрофт Холмс [16:02]
Это не смешно, Джон.
Джон заново бреется, пока ждет Тину с работы. Его девушке в университете нравилось, когда он терся своей почти незаметной, но все равно ощутимой щетиной о ее живот и бедра, оставляя красные следы; но, само собой, у него ушло два года, чтобы найти все ее отличительные черточки. Теперь это в списке вещей, которые не стоит упоминать слишком рано, вместе с подробностями его службы, пистолетом и Шерлоком, так что Джон очень аккуратно бреется, второй раз за последние восемь часов, и проверяет результат не только в зеркале, но и кончиками пальцев. Потом он садится и берет телефон, Майкрофт решил названивать ему каждый час, но Джон решает, что отвечать ему не стоит. Он потирает большим пальцем уголок фотографии, который загнулся после того, как он однажды слишком быстро отложил ее в сторону, открывает ноутбук и проверяет почту. Ответа нет.
Раздается дверной звонок, он прячет фото в ящике стола, заталкивая его на самое дно, закрывает крышку ноутбука и идет встречать Тину.
Они мило ужинают в городе. Джон регулярно наполнят бокал Тины и что есть сил концентрируется на ее лице, ее глубоких синих глазах и мягких губах. Джон смеется вместе с ней, и протягивает руку, чтобы погладить кончиками пальцев ее запястье. Глаза Тины темнеют, улыбка становится медленной мечтательной и расслабленной, и Джон чувствует, как по коже бегут мурашки. Поднимаясь, чтобы уходить, она спрашивает: «Ко мне?», и Джон ловит такси, вместо ответа обнимая ее за талию одной рукой.
Он придерживает для нее дверцу такси и забирается внутрь вслед за ней. Он хочет ненавязчиво скользнуть рукой по ее шее и запутаться пальцами в прядях ее волос, но, к сожалению, не замечает сумочки, лежащей на сиденье между ними, пока та не оказывается на полу.
- Ой, черт, - бормочет Джон, глядя на рассыпавшиеся по полу такси блестящие вещицы.
Она смеется. Он наклоняется, чтобы собрать их, то же самое делает Тина, и их руки встречаются, когда Джон тянется, чтобы подобрать ее помаду, пудреницу, телефон.
- Извини, - говорит он, Тина улыбается, и все забыто. Он склоняется к девушке и коротко целует ее, поднимает кошелек, при падении распахнувшийся и оставивший после себя россыпь монет у ее ног. Ему на глаза попадаются ее водительские права - 1. Моран 2. Бастина Элизабет 3. 14-09-80 Англия. (пример британских водительских прав с пояснениями к графам) Он передает ей кошелек и нагибается, чтобы собрать монеты.
- Это эм… Должно было быть моим коронным жестом сегодня, - говорит он ей.
- Да, очень обходительно, - отвечает она. - Ценю мужчин, умеющих себя подать.
- Такой уж я, - Джон садится обратно и протягивает ей две заколки, платок и пару тоненьких очков для чтения, которые находит просто умилительными. - Значит, тебя зовут Бастина? - она смеется, распихивая поднятые им вещи по сумочке.
- Боже, не напоминай. Ты не представляешь, через что я прошла в младших классах.
- Мое второе имя Хэмиш, - признается Джон, и она снова заходится смехом.
- О, так твои родители тоже были садистами?
- Ужасающими садистами, - соглашается он и прижимается ближе, чтобы провести языком по ее уху.
Ее смех теплый и низкий, они переплетают пальцы лежащих на сиденье рук. Он легонько тянет ее за волосы, и она поворачивается к нему лицом. Джон целует ее, полуприкрыв глаза, и повторяет себе: Вот так, да. Вот это для меня.
Он спит в ее кровати и выпивает две чашки ее кофе, пока она сушит феном волосы, а потом уходит домой и долго смотрит на закрытый ноутбук. Телефон заполнен непрослушанными голосовыми сообщениями от Майкрофта, и Джон начинает злиться; он не хочет ему перезванивать. Он не может понять, хочет он смотреть почту или нет. Наконец, Джон решает, что проверить ему не дает только трусость, поэтому открывает окошко своего аккаунта. Новое сообщение. Он облизывает губы и щелкает по нему.
Что ты сделаешь, если я вернусь домой?
Джон чувствует, как внутри него закручивается спиралью жестокость, скрытая, выжидающая, бесцельная, словно желание бежать, не разбирая дороги. Господи. Он не может вспомнить, как жил раньше. Джон трет челюсть и заваривает две чашки чая, выпивает их обе, потом возвращается к столу, садится, закрывает глаза и произносит слова, сначала беззвучно, потом тихим, неуверенным голосом: «В тебе нет ничего заурядного». От этого Джона бросает в нервную дрожь, как будто кто-то за ним следит, словно он снова открывает рану на горле.
На часах еще нет одиннадцати. Легкий ветерок из окна намекает на поднимающуюся, несмотря на сырость, жару. Спустя минуту, Джон сдается под натиском всех тревожных желаний: он отвечает, хватает пистолет и идет в паб.
Джон до темноты сидит в пабе. Телефон молчит и холодным куском пластика лежит в кармане; он умолк еще с прошлой ночи, и Джону все равно ни с кем сейчас не хочется разговаривать. Его отец умер в 1995, но Джон всегда ощущает его близость после десяти часов неспешного поглощения алкоголя. Джон не то, чтобы пьян; он несколько раз подходил к черте, но всегда удерживался на краю. Они с Гарри с молодости научились соизмерять свои силы.
Джон планировал задержаться в пабе, пока часы не будут показывать более приличное время для того, чтобы напиться в хлам, но потом пришел вечер, восемь часов, девять, а желания утонуть в выпивке так и не возникло. У Джона слегка болит голова, его немного подташнивает; он лениво размышляет, не в этом ли разница между ним и Гарри - когда он чувствует подкрадывающееся похмелье, то ищет сэндвич и стакан воды, но кроме всего прочего, дурнота отбивает у него желание снова выпить. Джон хватает куртку и уходит.
На улице тепло, хорошо. Джон потирает ладонями ноги. Ему пока не удалось полностью избавиться от неприятного чувства. Он хочет проверить почту. Он знает, что это безумие.
Джон отпирает дверь и проскальзывает внутрь, не включая свет. Он оставил окна распахнутыми, но внутри все равно душно, вечернего бриза недостаточно, чтобы прогнать дневную жару. Он вешает куртку и идет в комнату, тянется к пистолету, чтобы положить его на место, замечает огонек зажигалки в окне дома напротив, видит тень… И его рука, все еще вытянутая, не дрожит, Джон продолжает смотреть вперед и тяжело дышать, пока в ушах проходит звон от выстрела и разбившегося стекла.
Джон сглатывает и вытаскивает телефон. Включает его. Набирает номер.
- Я так рад, что вы, наконец, решили позвонить, - говорит Майкрофт.
- Ага, - отвечает Джон. - Думаю, стоит сказать, что я вернулся домой из паба, а в квартире напротив окна в мою спальню ждал человек со снайперской винтовкой.
Майкрофт молчит несколько секунд.
- И? - спрашивает он.
- И я убил его, - резко отвечает Джон. - А вы какого черта ждали?
Ссылка на оригинал: оригинал
Автор: greywash
Переводчик: saern
Бета: ~Натали
Художник: n_a_u
Пейринг: Джон Уотсон/ОЖП, Джон Уотсон/Шерлок Холмс
Рейтинг: R и выше
Дисклеймер: Герои принадлежат АКД и BBC, текст и изначальные картинки в нем – замечательной greywash
Саммари: Любовь – сильнейший мотиватор.
Глава 7
7: 8 июля 2012 - 10 июля 2012
Джон спрашивает: «Что мне нужно сделать?» и Майкрофт отвечает: «Я хочу, чтобы вы обратили на себя его внимание. Выманите его в Лондон. Чем глубже он прячется, тем труднее нам его поймать».
- И как, по-вашему, я это сделаю? - интересуется Джон.
- Он решил, что держит вас на крючке, так потяните за леску.
Джон проводит языком по губам.
- Вы что думаете, стоит мне поманить пальцем, и Мориарти прибежит поиграть с другого континента?
- С моим братом трюк сработал, - улыбаясь, заявляет Майкрофт, и Джон вдруг замечает, что незаметно для себя вскочил на ноги.
Майкрофт приподнимает бровь.
- Садитесь, - говорит он.
- Хочу напомнить, что фактически я на вас не работаю, - произносит Джон.
- Нет, работаете, до тех пор, пока носите оружие, - отвечает Майкрофт. - А теперь, сядьте.
Джон облизывает губы, а мгновение спустя, садится.
Майкрофт наблюдает за ним, сложив пальцы у губ.
- Не могу с точностью утверждать, исходя из писем. Мориарти считал вас любовниками? - через некоторое время спрашивает он.
Джон резко выдыхает.
- Почему бы вам не задать вопрос напрямик, Майкрофт? Тактичность вам не к лицу.
- Хорошо,- прищурившись, продолжает он ровным голосом, - считал ли вас любовниками мой брат?
- Были ли мы любовниками, - исправляет его Джон.
- Нет. Думал ли Шерлок, что вы с ним пара?
Джон открывает рот, чтобы что-то ответить, но тут же закрывает.
- Я не понимаю, - говорит он наконец.
- Нет, понимаете, - уверяет его Майкрофт. - Просто вы об этом не задумывались. Знаю, в общепринятых рамках ваши отношения оставались строго платоническими; но я также знаю, что мой брат не вписывается… Никогда, даже отдаленно не вписывался в общепринятые рамки.
Джон сглатывает.
- Вы думаете, он…
- Я хочу сказать, что хотя прошло более двадцати лет с тех пор, как Шерлоку пришла в голову идея завести роман, я не раз думал, что, несмотря на целые геологические эры в развитии ваших отношений, он именно вас выбрал претендентом, - немного резко говорит Майкрофт.
Джон смотрит на него во все глаза.
- Это достаточно простой вопрос, Джон, - вздыхает Майкрофт. - Мне нужно знать…
- Вы что же, хотите сказать, что Шерлок осторожничал со мной, - не верит Джон, - Почему? Из-за своей стеснительности?
- Мне не понять, как за полтора года жизни с ним, вам, очевидно, ни разу не пришло в голову, что к поступкам Шерлока очень редко применимы обычные формулировки, - отвечает Майкрофт, и Джон не совсем улавливает, что у него за тон, пока не замечает морщины в уголках глаз Холмса, и именно тогда его вдруг накрывает пониманием: Майкрофт потерял родного брата, похоронил последнего члена семьи, каким бы странным и трудным Шерлок не был. Джон понимает, что в ту первую неделю после его смерти, пока он едва дышал на надувном матрасе в квартире Гарри, пытался проспать день похорон и трахал двадцативосьмилетних татуированных барменш, Майкрофт оставался в офисе, в своем клубе или в, несомненно, ужасающе роскошном мавзолее, что зовет своим домом, совершенно один. Последние три недели Джон временами ощущал, как, словно резинка, цепляющаяся то тут, то там за какую-то бесформенную, но неотъемлемую часть внутри, его била скорбь, и, под непрекращающимся давлением собственного неприятия и сомнений, Джон заставлял Майкрофта убеждать себя. Холмс терпеливо выслушивал доводы Джона и, несмотря на всю их правдоподобность, раз за разом повторял одно и то же, находил фотографии и копии документов, свидетельства очевидцев, все, чтобы только убедить Джона в том, что Шерлок, его брат, мертв.
- Больше двадцати лет? - спрашивает Джон, потому что для них обоих сейчас это самый безопасный вопрос.
- Детали мне неизвестны, - отвечает Майкрофт, хотя это очевидная и грубая ложь. - Тогда он еще учился в школе.
Джон потирает рот большим пальцем.
- Он никогда бы мне не рассказал, - наконец, произносит он.
- Да, - тихо говорит Майкрофт, - но теперь, сохраню я секрет или нет, не важно, так ведь?
Джон кивает и переводит взгляд на потолок.
- Вы хотите, чтобы я флиртовал с Мориарти.
- Я хочу знать, ждет ли он этого от вас, - поясняет Майкрофт.
Джон вздыхает.
- Да, наверное, - говорит он через минуту.
Майкрофт наклоняется ближе.
Джон добирается до дома, включает чайник и открывает ноутбук.
Он выпивает две чашки чая, прежде чем перейти на пиво.
Через двадцать минут, Джон тянется к мобильному.
Кому: Майкрофт Холмс [16:31]
И какого черта я должен ему
написать?
Он трет лицо ладонями, вздыхает, допивает бутылку. Встает и идет за еще одной.
От: Майкрофт Холмс [16:34]
Джон, вы ведь не предлагаете
потренироваться со мной во флирте?
Джон стискивает зубы.
Кому: Майкрофт Холмс [16:36]
Немного вне зоны моего комфорта,
Майкрофт.
У Джона уходит десять минут и большая часть бутылки пива, чтобы понять, что Майкрофт не считает его последнее сообщение достойным ответа. Он обеими руками потирает щеки и шумно выдыхает, потом легко барабанит пальцами по клавиатуре.
«Начните с правды», - сказал ему Майкрофт. – «Она станет опорой для лжи».
Спустя минуту Джон открывает выдвижной ящик стола и достает фотографию. Он не отрываясь смотрит на неузнаваемые, помеченные серыми пятнами, ребра Шерлока, и чувствует, как снова начинает жечь в груди. Начните с правды. Джон закрывает глаза и вслепую печатает: «Я скучаю».
Потом он некоторое время сидит, откинувшись на спинку стула, тянет пиво, ковыряя края этикетки, пока та не отклеивается полностью. Затем Джон наклоняется к компьютеру и кликает по иконке письма. Он чувствует себя глупо, на грани абсурда, но притворяется, что переписывается с Шерлоком, и что Шерлок - человек, каким он никогда не был, а сам Джон - каким уже никогда не станет. Он печатает: «Не надо было в этом признаваться, да?», и добавляет, большей частью потому, что Шерлок ждал бы от него этого вопроса: «Беспокоишься, что за аккаунтом следят?».
Ответ приходит через считанные секунды. Джон проводит языком по губам и пишет: «Это было для затравки, ну знаешь, чтобы ты сказал, что тебе меня тоже не хватает».
В животе странная легкость. Джон понимает, как глупо нервничать из-за того, что он выдает свои чувства. Он знает, что всего лишь исполняет предложенную роль и то, как близка к реальности его игра, можно списать на случайное совпадение. Он делает глубокий вдох и пытается запрятать чувства куда-нибудь подальше, когда в ящике входящих писем появляется новое сообщение. Щелкнув по нему, Джон чувствует, как болезненно сжимается сердце; он почти слышит голос Шерлока, низкий, странно неустойчивый, какой бывает у него всегда, когда тот признается в чем-то, что выходит за рамки его стопроцентной уверенности в себе. Джон отвечает быстро, будто отрывает от раны пластырь.
Проходит полчаса, ящик входящих писем остается без изменений. Джон трет лицо и встает. К черту все. Ему нужно вырваться из квартиры. Ему нужно выпить. Джон надевает куртку и уходит.
С тех пор, как Джон вернулся в Лондон, Майк всегда был самым легким в общении человеком в его кругу. У Стэмфорда есть любимая жена и две дочки. Нора - самая спокойная женщина на свете, а девочки еще учатся в начальной школе и слишком малы, поэтому не доставляют Майку особых хлопот. Конечно, Майк изменился с… с июня, стал более тихим, осторожным, взгляд никогда не покидает лица Джона, будто они занимаются чем-то подозрительным, а не просто пьют пиво и смотрят футбол, но альтернативой Стэмфорду сегодня была бы Тина, а Джону сейчас абсолютно не до секса, или Грег, и Джон… Джон просто не может его видеть. Сегодня он не позволит себе рисковать, чувства могут выплеснуться наружу, и если это случится, по крайней мере со Стэмфордом он в полной безопасности. Грег ходит с женой на семейные консультации к психологу, поэтому из первых рук знаком с теми эмоциями, в полном отсутствии которых Майк без труда может притвориться.
- Гребаный Манчестер, - немного смазано говорит он Джону после четвертого бокала.
Джон согласно кивает. Он успел выпить три, но опережает он Майка или проигрывает ему, зависит от того, считать ли две бутылки, выпитые дома.
- Ну а ты? - спрашивает Майк. Джон удивленно моргает. Майк пьет и поднимает бокал до самого носа. - Ты что думаешь?
Джон машет рукой в сторону экрана.
- Ты это видел? - спрашивает он, потому что, ну честное слово.
- Нет, в смысле, - Майк склоняется к нему. Глаза у Стэмфорда большие и в них почему-то трудно смотреть, а лоб мокрый от испарины. Паб набит битком, и душно стало еще час назад; куртка Джона то и дело сползает на пол. Майк продолжает, - Как ты с… - он опускает голову и делает еще глоток пива. - С новой квартирой.
Джон моргает и отворачивается к экрану.
- Или… Или с этим, как его…
Джон вздыхает и поднимается.
- Еще по одной? - спрашивает он.
- Запросто, - отвечает Майк, и Джон протискивается к барной стойке. Больше Майк ни о чем не спрашивает.
Джон вешает куртку на крючок и, опираясь о стену, снимает обувь. В квартире душно, поэтому он открывает все окна, потом, волоча ноги по полу, подходит к столу и нажимает на пробел на ноутбуке. Он мельком бросает взгляд на экран. Новое письмо. Джон кликает по нему. Читает и перечитывает, четырежды. Пять раз.
«Это еще что?» - спросил он Шерлока, когда нашел томик «Анны Карениной» рядом со своей кроватью, и Шерлок, закатив глаза, ответил: «Книга», как будто Джон именно об этом и спросил. «Мы, заурядные люди…» - ответил Джон, хотя сейчас уже не помнит, чем закончился его протест; он не может вспомнить, было ли там что-то про то, как заурядные люди вроде Джона читают русские романы только если их задают в школе, или, что заурядным людям нравятся книги, в которых у одного и того же персонажа не больше двух, ну, может, трех имен. Шерлок вздохнул, очень устало, но забрал книгу. Позже, тем же вечером, когда Джон, сидя на кровати, читал «Девушку с татуировкой дракона», Шерлок без стука открыл дверь в его комнату и, остановившись на пороге, сказал: «В тебе нет ничего заурядного». Выражение на его лице было серьезным, немного беспокойным, и почему-то странно напряженным, и, пока Джон, облизнув губы, придумывал, что бы ему ответить, Шерлок шагнул в коридор и очень тихо прикрыл за собой дверь. На следующее утро «Анна Каренина» весьма подозрительно лежала на журнальном столике; Шерлок ни слова не сказал по этому поводу, но Джон унес ее наверх и снова положил на тумбочку. Он решил, что прочтет ее позже.
В тебе нет ничего заурядного.
Джон склоняется вперед и упирается лбом в столешницу рядом с компьютером.
«Начните с правды», - шепчет Майкрофт.
Джон сглатывает. Его проблема в том, что он не может работать вот так, когда правда - это нечто существующее вне зависимости от них двоих, когда это непреложная истина. Лучше всего для дела было бы притвориться, что он не лжет, закрыть глаза, напечатать ответ, нажать «отправить» и попытаться убедить себя, что все это настоящее, убедить себя, что ему пишет Шерлок, и позволить пальцам коснуться тех клавиш, к которым их тянет.
«Возвращайся домой», - пишет Джон, и мысль летит сквозь пространство, тянется от него через континенты. Он даже не знает больше, в какой часовой пояс уносится сообщение, но ответ приходит через секунды, и голосом Шерлока дрожит внутри: «Не безопасно». Джон печатает так быстро, что пальцы спотыкаются на клавиатуре: «Возвращайся все равно». Нет ни дюйма в теле Джона, не наполненного болью, больше нет.
Часы тикают, и стрелки кружатся по циферблату снова и снова, без конца. Окна все еще распахнуты настежь, но дневная жара спала, и Джона пробивает дрожь, замерзают пальцы, и, прежде чем терпеть становится невозможно, он снова нажимает «ответить». Майкрофт сказал ему: «начните с правды», но Джон зашел уже слишком далеко. Пальцы скользят по клавишам, выдирая правду из него, как шрапнель из раны во время полевой операции.
Джон засыпает, сидя на стуле, в ожидании ответа, который так и не приходит. В половину четвертого он вдруг просыпается, и, закрыв все окна, кроме одного в спальне, проверив все замки на входной двери, снова садится за стол и проверяет почту.
«Пожалуйста, не надо», - говорит ему Шерлок, и Джон прикусывает губу, чтобы подавить первый, пришедший на ум ответ, снова, и снова, и снова.
Когда поток слов иссякает, Джон, запинаясь, идет к кровати, расстегивает джинсы и стряхивает их на пол. Он знает, ему нужно, по крайней мере, четыре часа нормального сна, прежде чем от него будет хоть какая-то польза. Заканчивается это тем, что Джон просыпается через пять часов от звонка все еще засунутого в карман джинсов мобильного, приглушенного, но настойчивого. Солнечный свет льется сквозь открытое окно и Джон, со стоном зарывшись лицом в подушку, хватает телефон. Мобильный переключается на голосовую почту, как только он дотягивается до него, и Джон мельком заглядывает в экран.
Пропущенный звонок от [07:48]
Майкрофт Холмс
Новое голосовое сообщение [07:49]
Пропущенный звонок от [08:13]
Майкрофт Холмс
Новое голосовое сообщение [08:13]
Пропущенный звонок от [10:06]
Майкрофт Холмс
Новое голосовое сообщение [10:07]
- Боже, - бормочет Джон и спихивает телефон обратно на пол. Чуть меньше часа спустя он окончательно отказывается от попыток снова уснуть, идет в душ и бреется.
Кому: Гарри Уотсон [11:49]
Пообедаем вместе?
Кому: Гарри Уотсон [11:49]
За мой счет.
От: Гарри Уотсон [11:50]
Господи. Кого ты уже убил?
Кому: Гарри Уотсон [11:52]
Никого. Пока что. Но нужно
на что-нибудь отвлечься.
От: Гарри Уотсон [11:53]
И ты пишешь мне? Ты
*совсем* отчаялся что ли?
От: Гарри Уотсон [11:53]
В полдвенадцатого устроит?
Гарри заказывает салат и бокал белого вина, выразительно поднимая бровь. Джон никак не комментирует, он слишком хорошо ее для этого знает, и делает свой заказ: тарелку пасты и стакан воды, отчасти потому что до сих пор страдает от похмелья, отчасти потому, что Джон и так сомневается в реальности происходящего. Они болтают об абсолютной чепухе, пока приносят еду и Гарри переходит на минералку, как будто делает ему одолжение.
- Так что случилось? - спрашивает Гарри, вонзив вилку в салат.
- Прошлой ночью, - Джон медлит и трет большим пальцем бровь. - Я… Такое ощущение, что я схожу с ума, Гарри.
- Что, только сейчас? - говорит она. Джон кривится, и Гарри вздыхает. - Я даже толком не знаю, чем ты занимаешься… - напоминает она. - Дай угадаю, это как-то связанно с Майкрофтом?
- Да, - отвечает он, потом ерзает и медленно добавляет. - Нет. Не совсем.
Она переключает внимание на салат.
- Я переписывался с… - начинает рассказывать Джон, но решает придвинуться ближе к столу и понизить голос. - Слушай, я знаю, как это прозвучит, но я переписывался с Шерлоком.
Гарри замирает. Вилка все еще у нее во рту, непрожеванный салат выпирает под щекой.
- Знаю… - поспешно продолжает Джон, - Майкрофт, он… Он почти убедил меня в том, что это не Шерлок.
Гарри дожевывает и проглатывает.
- Почти? - переспрашивает она.
- Это… - Джон давится словами и рассеянно тычет вилкой еду. - Это очень на него похоже, Гарри. Я понимаю… я знаю, что это не он. Но я… Мне очень сложно об это помнить.
- Хорошо, - медленно говорит она.
- Май… - официантка подходит, чтобы снова наполнить их стаканы с водой, и Джон, улыбаясь ей, продолжает, - мой босс хочет, чтобы я… убедил его вернуться.
- Его. Хм, - Гарри хмурит брови. - Джима?
- Да, - отвечает он, пока официантка накрывает свежей скатертью стол напротив. - Да, его. Мы хотим, чтобы он вернулся и… Закончил тот проект, что начал со мной, понимаешь?
- А меня не арестуют за то, что я знаю такие подробности? - тихим голосом интересуется Гарри.
- Это не совсем государственная тайна, если она висит в моем Hotmail-аккаунте, - говорит Джон. - Кроме того, я и сам не до конца понимаю, что делаю. Не думаю, что кто-нибудь, кроме меня, смог бы объяснить тебе, что к чему.
- Да и у тебя не очень-то получается, - заверяет его Гарри.
Джон ковыряет вилкой пасту.
- Мой босс хочет, чтобы он вернулся. Вот… Чтобы он снова появился в Лондоне, мне приходится говорить ему разные вещи, словно я ему верю. И тогда он сможет назвать мне себя. Так что…
- Ой, - говорит Гарри.
- Ага, - отвечает Джон. - И то, что я говорю ему…
Он замолкает. Спустя минуту, Джон качает головой.
- Понятно, - произносит Гарри.
Джон передергивает плечами.
- Я… Я не сентиментальный человек, Гарри.
- Нет, - осторожно соглашается она.
Джон проводит языком по губам. В груди странное чувство, как будто в ней два сердца и им тесно внутри. Он опирается локтями на стол.
- Так почему у меня такое ощущение, что я от этого схожу с ума?
Гарри недовольно кривится.
- По мне, ты был бы ебанутым на всю голову, если бы тебя это совершенно не волновало, - слишком громко отвечает ему Гарри. Мужчина за соседним столиком предостерегающе кашляет; Гарри оседает на стуле и ожесточенно вонзает вилку в салат.
Джон кладет еду в рот, хотя и не чувствует голода.
- Я встретил кое-кого, - спустя некоторое время говорит он.
- Боже, - вздыхает Гарри. -Мы же не будем… Честное слово, Джон.
Он пожимает плечами.
Она снова вздыхает.
- Ну ладно. Какая она?
Джон смотрит ей за плечо в окно.
- Нормальная, - отвечает он.
Вернувшись домой, Джон проверяет почту: ничего. Он выжидает полчаса и проверяет снова, потом выдыхает, резко и горячо, он не собирается перезванивать Майкрофту. Ему нужен кто-то нормальный, а Майкрофта Холмса таким уж точно не назовешь.
Кому: Тина [14:11]
Прости за вчера. Есть планы
на сегодняшний вечер?
От: Тина [14:14]
Ну, уже есть
И не беспокойся.Встретимся в пабе? В 9?
Джон облизывает губы.
Кому: Тина [14:15]
А пораньше не можешь? Я
хотел пригласить тебя поужинать.
От: Тина [14:16]
Ничего, если я приду к 8? На работе
завал, не уверена, что смогу
освободиться раньше.
Джон улыбается. Улыбка ощущается какой-то посторонней на лице, поэтому он пробует заново.
Пропущенный звонок от [15:33]
Майкрофт Холмс
Новое голосовое сообщение [15:34]
От: Майкрофт Холмс [16:02]
Это не смешно, Джон.
Джон заново бреется, пока ждет Тину с работы. Его девушке в университете нравилось, когда он терся своей почти незаметной, но все равно ощутимой щетиной о ее живот и бедра, оставляя красные следы; но, само собой, у него ушло два года, чтобы найти все ее отличительные черточки. Теперь это в списке вещей, которые не стоит упоминать слишком рано, вместе с подробностями его службы, пистолетом и Шерлоком, так что Джон очень аккуратно бреется, второй раз за последние восемь часов, и проверяет результат не только в зеркале, но и кончиками пальцев. Потом он садится и берет телефон, Майкрофт решил названивать ему каждый час, но Джон решает, что отвечать ему не стоит. Он потирает большим пальцем уголок фотографии, который загнулся после того, как он однажды слишком быстро отложил ее в сторону, открывает ноутбук и проверяет почту. Ответа нет.
Раздается дверной звонок, он прячет фото в ящике стола, заталкивая его на самое дно, закрывает крышку ноутбука и идет встречать Тину.
Они мило ужинают в городе. Джон регулярно наполнят бокал Тины и что есть сил концентрируется на ее лице, ее глубоких синих глазах и мягких губах. Джон смеется вместе с ней, и протягивает руку, чтобы погладить кончиками пальцев ее запястье. Глаза Тины темнеют, улыбка становится медленной мечтательной и расслабленной, и Джон чувствует, как по коже бегут мурашки. Поднимаясь, чтобы уходить, она спрашивает: «Ко мне?», и Джон ловит такси, вместо ответа обнимая ее за талию одной рукой.
Он придерживает для нее дверцу такси и забирается внутрь вслед за ней. Он хочет ненавязчиво скользнуть рукой по ее шее и запутаться пальцами в прядях ее волос, но, к сожалению, не замечает сумочки, лежащей на сиденье между ними, пока та не оказывается на полу.
- Ой, черт, - бормочет Джон, глядя на рассыпавшиеся по полу такси блестящие вещицы.
Она смеется. Он наклоняется, чтобы собрать их, то же самое делает Тина, и их руки встречаются, когда Джон тянется, чтобы подобрать ее помаду, пудреницу, телефон.
- Извини, - говорит он, Тина улыбается, и все забыто. Он склоняется к девушке и коротко целует ее, поднимает кошелек, при падении распахнувшийся и оставивший после себя россыпь монет у ее ног. Ему на глаза попадаются ее водительские права - 1. Моран 2. Бастина Элизабет 3. 14-09-80 Англия. (пример британских водительских прав с пояснениями к графам) Он передает ей кошелек и нагибается, чтобы собрать монеты.
- Это эм… Должно было быть моим коронным жестом сегодня, - говорит он ей.
- Да, очень обходительно, - отвечает она. - Ценю мужчин, умеющих себя подать.
- Такой уж я, - Джон садится обратно и протягивает ей две заколки, платок и пару тоненьких очков для чтения, которые находит просто умилительными. - Значит, тебя зовут Бастина? - она смеется, распихивая поднятые им вещи по сумочке.
- Боже, не напоминай. Ты не представляешь, через что я прошла в младших классах.
- Мое второе имя Хэмиш, - признается Джон, и она снова заходится смехом.
- О, так твои родители тоже были садистами?
- Ужасающими садистами, - соглашается он и прижимается ближе, чтобы провести языком по ее уху.
Ее смех теплый и низкий, они переплетают пальцы лежащих на сиденье рук. Он легонько тянет ее за волосы, и она поворачивается к нему лицом. Джон целует ее, полуприкрыв глаза, и повторяет себе: Вот так, да. Вот это для меня.
Он спит в ее кровати и выпивает две чашки ее кофе, пока она сушит феном волосы, а потом уходит домой и долго смотрит на закрытый ноутбук. Телефон заполнен непрослушанными голосовыми сообщениями от Майкрофта, и Джон начинает злиться; он не хочет ему перезванивать. Он не может понять, хочет он смотреть почту или нет. Наконец, Джон решает, что проверить ему не дает только трусость, поэтому открывает окошко своего аккаунта. Новое сообщение. Он облизывает губы и щелкает по нему.
Что ты сделаешь, если я вернусь домой?
Джон чувствует, как внутри него закручивается спиралью жестокость, скрытая, выжидающая, бесцельная, словно желание бежать, не разбирая дороги. Господи. Он не может вспомнить, как жил раньше. Джон трет челюсть и заваривает две чашки чая, выпивает их обе, потом возвращается к столу, садится, закрывает глаза и произносит слова, сначала беззвучно, потом тихим, неуверенным голосом: «В тебе нет ничего заурядного». От этого Джона бросает в нервную дрожь, как будто кто-то за ним следит, словно он снова открывает рану на горле.
На часах еще нет одиннадцати. Легкий ветерок из окна намекает на поднимающуюся, несмотря на сырость, жару. Спустя минуту, Джон сдается под натиском всех тревожных желаний: он отвечает, хватает пистолет и идет в паб.
Джон до темноты сидит в пабе. Телефон молчит и холодным куском пластика лежит в кармане; он умолк еще с прошлой ночи, и Джону все равно ни с кем сейчас не хочется разговаривать. Его отец умер в 1995, но Джон всегда ощущает его близость после десяти часов неспешного поглощения алкоголя. Джон не то, чтобы пьян; он несколько раз подходил к черте, но всегда удерживался на краю. Они с Гарри с молодости научились соизмерять свои силы.
Джон планировал задержаться в пабе, пока часы не будут показывать более приличное время для того, чтобы напиться в хлам, но потом пришел вечер, восемь часов, девять, а желания утонуть в выпивке так и не возникло. У Джона слегка болит голова, его немного подташнивает; он лениво размышляет, не в этом ли разница между ним и Гарри - когда он чувствует подкрадывающееся похмелье, то ищет сэндвич и стакан воды, но кроме всего прочего, дурнота отбивает у него желание снова выпить. Джон хватает куртку и уходит.
На улице тепло, хорошо. Джон потирает ладонями ноги. Ему пока не удалось полностью избавиться от неприятного чувства. Он хочет проверить почту. Он знает, что это безумие.
Джон отпирает дверь и проскальзывает внутрь, не включая свет. Он оставил окна распахнутыми, но внутри все равно душно, вечернего бриза недостаточно, чтобы прогнать дневную жару. Он вешает куртку и идет в комнату, тянется к пистолету, чтобы положить его на место, замечает огонек зажигалки в окне дома напротив, видит тень… И его рука, все еще вытянутая, не дрожит, Джон продолжает смотреть вперед и тяжело дышать, пока в ушах проходит звон от выстрела и разбившегося стекла.
Джон сглатывает и вытаскивает телефон. Включает его. Набирает номер.
- Я так рад, что вы, наконец, решили позвонить, - говорит Майкрофт.
- Ага, - отвечает Джон. - Думаю, стоит сказать, что я вернулся домой из паба, а в квартире напротив окна в мою спальню ждал человек со снайперской винтовкой.
Майкрофт молчит несколько секунд.
- И? - спрашивает он.
- И я убил его, - резко отвечает Джон. - А вы какого черта ждали?
@темы: переводы, рейтинг: nc-17, sherlock, sherlock bbc, фанфики, watson